Разговор был общим, много смеялись и шутили. Казалось, что у всех праздничное настроение. Тильда не могла не сравнить этот обед с чопорными церемониями у Пембертонов, которые рассматривали “нашествие” родственников как печальную необходимость. Стоило нежелательным гостям удалиться, как леди Пембертон начинала подсчитывать расходы на этот обременительный визит. Тильда не сомневалась, что когда родные уедут, то леди Сейнт-Ормонд пожалеет только о том, что их пребывание длилось недолго, и станет думать о следующей встрече…
Когда заканчивали второе блюдо, леди Сейнт-Ормонд постучала по бокалу. Все замолкли и посмотрели в ее сторону. Дождавшись тишины, она встала.
– Мама, – запротестовала Джорджи, – но нам еще рано удаляться! Разве обед окончен?
– Я собираюсь произнести тост, – сказала леди Сейнт-Ормонд. – За Тильду. За ее выздоровление.
Опередив всех, Криспин встал.
– Я хочу кое-что добавить, – тихо произнес он. – За леди Уинтер – смелую и отважную женщину. – Он поднял бокал.
Тильда залилась краской, а все одобрительно зашумели, встали и тоже подняли бокалы. Когда все уселись, она с трудом вымолвила:
– Благодарю вас. Здесь нет никакой отваги… я даже не думала… я просто…
– Глупости! – заявил Хастингс. – Вы поступили точно так же, даже если бы и подумали. И для вас страх не имел значения. Если мы говорим, что вы смелая, значит, так и есть. И не спорьте!
– Правильно! – поддержал его лорд Джон. – Криспин совершенно прав, моя дорогая. А теперь выпьем. Очень славное бургундское. – Повернувшись к Криспину, он спросил: – Между прочим, Крис, ты что-нибудь выяснил насчет этих капканов?
Криспин кивнул.
– Да. Но это настолько возмутительно, что я даже не сказал ничего Ригби и Марлоу. Простите меня, дядя Джон, если я промолчу.
– В мое время, – назидательно произнесла леди Холлоу, – их бы вздернули на виселицу, и все тут!
Глава двенадцатая
Письма были отосланы, но, когда на третий день ответа не последовало, Тильда и Милли приготовились к худшему.
– Он приедет сегодня вечером, – сказала Тильда. – Милли, предоставь все Сейнт-Ормонду и мне. Не надо его раздражать. Он в любом случае разозлится на меня, поэтому лучше не вмешивайся.
Они прогуливались по дорожкам среди кустарника, а Анти бежала впереди. У Милли от страха пересохло в горле.
– Это будет ужасно.
– Возможно, не настолько ужасно, как тебе кажется, – заметила Тильда.
Милли смотрела на нее, широко раскрыв голубые глаза. Тильда с некоторым самодовольством улыбнулась.
– Ты не подумала вот о чем. Вместо того чтобы просто написать и приказать мне привезти тебя домой, он приезжает сам. Тебе ведь известно, какое большое значение твой отец придает титулам и положению в обществе. Держу пари, что когда он сюда приедет и встретится с Сейнт-Ормондом, который будет вести себя крайне надменно, то не сможет отказать Гаю. Если бы он хорошенько все обдумал, то написал бы и приказал тебе вернуться домой. А теперь ему придется лично заявить Сейнт-Ормонду, что его кузен – и, в сущности, его возможный наследник – недостаточно хорош. А если ты ожидаешь от отца именно такого поведения, то, значит, ты прочитала слишком много дрянных романов!
У Милли глаза полезли на лоб.
– Ой, Тильда, – с благоговейным трепетом выговорила она. – Я об этом не подумала. Какая ты умная! Но все равно он на тебя рассердится. А если ему придется уступить Сейнт-Ормонду и согласиться на брак, то он рассердится еще больше.
Тильда пожала плечами.
– Ничего страшного. В конце концов, он может только наорать на меня, поэтому перестань волноваться и лучше подумай о своем подвенечном платье.
– Прибыл лорд Пембертон, ваша милость. – Беббингтон объявил об этом, когда все собрались к обеду.
Криспин обрадовался и, обернувшись, взглянул на Тильду. Она выглядела совершенно спокойной и даже немного самодовольной. Ну и ну! Она явно готовится к поединку и, видно, расценила тот факт, что лорд Пембертон не прислал письма, так же, как и он сам.
Он с некоторой опаской наблюдал за тем, как изменилось ее лицо: сдержанность уступила место холодному высокомерию. Именно такое выражение он увидел у нее, когда она приехала к ним. Потом постепенно она смягчилась, общаясь с его семьей, но он не заметил, как это произошло. А вот теперь, когда она надела непроницаемую маску равнодушия и снова превратилась в недосягаемую богиню, он впервые увидел, каким образом она это делает.
Тильда подняла подбородок, выражение лица стало надменным, губы, которые смеялись очередной шутке Джорджи, вытянулись в холодной улыбке.
– Пригласи лорда Пембертона, Беббингтон, – произнес Криспин. – И, пожалуйста, скажи ему, чтобы не беспокоился из-за своего дорожного платья, – у нас без церемоний.
Спустя минуту появился лорд Пембертон и был встречен почтительно и любезно.
– Милорд. – Криспин пошел ему навстречу. – Надеюсь, вы отобедаете с нами? – И, не дожидаясь ответа, повернулся к дворецкому. Пожалуйста, прибор для милорда.
Бесстрастный взгляд Беббингтона говорил о том, что прибор либо готовят, либо уже поставили. Беббингтон начал служить дворецким в Ормсби-Парк, когда Криспин еще бегал в детском платьице, и поэтому ему не требовалось указаний, чтобы поставить лишний прибор для нежданного гостя.
– Я в дорожном костюме… – сердито возразил лорд Пембертон.
– Это понятно, – ответил Криспин, – но вам нет никакой надобности переодеваться. Сегодня у нас только родственники. Ради бога, не беспокойтесь!
Улыбка Криспина не сулила ничего хорошего, голос звучал властно, показывая Пембертону, что придется уступить. Криспину было важно, чтобы Пембертон сел со всеми за стол и стал плясать под его дудку. Великолепный обед у его милости отрежет ему пути к отступлению.
– Уверен, что вы со всеми знакомы, милорд, – сказал Криспин.
Лорд Пембертон окинул глазами гостиную и грубоватым тоном признал, что знает всех. Его гневный взгляд остановился на Тильде. Криспин с трудом удержался, чтобы не заслонить ее собой, оберегая от дяди.
– Милорд, как замечательно, что вы решили приехать. Я ожидала письма. Как тетя?
Нападение – лучший способ защиты, подумал Криспин. Тильда первая начала “военные действия” и указала дяде на его роковую ошибку. Теперь ему поздно отступать и придумывать новый “план действий”. Судя по растерянному выражению лица лорда Пембертона, он понял свою оплошность, и это его совершенно обескуражило.
– Родила дочь, – недовольно пробурчал он. Было ясно, что появление на свет еще одной дочки его нисколько не обрадовало.
– О, как чудесно! – воскликнула Тильда. – Девочки – это такое утешение в старости! Так считал Джонатан.
Криспин обменялся взглядом с Хастингсом и едва не расхохотался. Ну и плутовка! Он впервые слышал, как Тильда обрушивала свой сарказм на кого-то еще, кроме него. Поскольку он не являлся мишенью для ее остроумия, то смог полностью это оценить. Главное – вырыть яму, а жертва сама туда угодит. Тем не менее он решил вмешаться, пока лорд Пембертон не успел взять себя в руки.
– Выпейте, милорд, – предложил он гостю. – Уверен, это вас освежит.
Пока лорд Пембертон задумчиво потягивал отличную мадеру, Криспин сделал знак лорду Джону вступить в беседу. Пусть оба пожилых джентльмена посетуют на глупость молодого поколения. Дядя по привычке поворчит, а затем скажет Пембертону, как он рад, что избранницей его сына стала Милли. Если у Пембертона хватит сил “взбрыкнуть”, то, значит, они потерпели неудачу. В противном случае исход “поединка” предрешен. Особенно если им удастся договориться о помолвке до возвращения Пембертона домой!
Тут Криспин услышал слова лорда Джона:
– Хм! Это поколение никуда не годится. Одно радует – он сделал хороший выбор. Очаровательная девушка. Вы можете ею гордиться! Милли, подойдите сюда, моя девочка. И ты, Гай, тоже!
Криспин выругался себе под нос. Он не ожидал, что все произойдет так стремительно, и бросил взгляд на свою прежнюю суженую, но она выглядела вполне спокойно, так же как и Гай. Интересно, это Тильда их вымуштровала?