Он пожал плечами:
– Лилу и себя, если ты еще не догадалась. Я знаю, что она расхохоталась бы мне в лицо, если бы узнала, как я к ней отношусь. Спорим, ты тоже считаешь, что я свихнулся.
– Нет, я вовсе так не считаю, Роджер.
– Наверное, потому я тебе все это и рассказываю. Когда оказываешься в том же положении, что и кто-то другой, начинаешь этого другого понимать.
Диди глубоко вздохнула:
– Какое-то время я надеялась, что у меня есть шанс. Я просто убедила себя, что он забыл Джессику. Но разве ее можно забыть?
– Конечно, незаметной ее не назовешь, – согласился Роджер. – Но, может быть, все это быстро пройдет.
– Может быть, – сказала Диди, и в ее голосе послышалась нотка горечи. – Но я вовсе не собираюсь сидеть и ждать, пока ко мне вернутся. У меня тоже есть гордость.
Роджер сочувственно кивнул, и она почувствовала, что он и в самом деле ее понимает. Она выпрямилась, расправив плечи. Потом поднесла к носу платок, который был зажат у нее в кулаке.
– Ты пойдешь на вечеринку? – спросила она его.
– Я… я вообще-то не собирался.
– Почему?
Он помолчал немного, глядя в темноту. Потом признался:
– У меня нет машины.
– Ты можешь поехать со мной.
– А ты идешь?
Она слабо улыбнулась:
– Еще минуту назад я тоже не собиралась. Но нельзя же вешать нос каждый раз, когда что-то получается не так, как хочется.
Роджер колебался:
– Не знаю, Диди. Я чувствую себя таким ничтожеством рядом с Лилой. И я уверен, никто не хочет, чтобы я приходил.
– Не глупи, Роджер. – Диди неуверенно улыбнулась ему и поднялась. – Говорят, на людях и несчастье не несчастье. Давай посмотрим, насколько это верно.
Глава 14
– Забудь об этом, Джес. Я на эту вечеринку не пойду. – Элизабет сидела на кровати и что-то писала в своем дневнике.
– Ну, пойдем, Лиззи, – ныла Джессика. – Ты же знаешь, без тебя мне не так интересно. Кроме того, ты мне нужна.
– Почему ты не позовешь Тома, чтобы он тебя отвез?
Джессика не захотела признаться, что она в последнюю минуту отменила свое приглашение Тому, поскольку теперь имела виды на Билла.
– У нас с Томом все кончено, – призналась она, слегка запнувшись. В конце концов, после этого вечера так оно и произойдет. – Я думала, ты проявишь ко мне больше сочувствия после того, что я перенесла. – Чтобы усилить эффект, она шмыгнула носом.
– Я знаю, как ты разочарована, – смягчившись, сказала Элизабет. – Однако смотри на это так: нельзя отказываться от игры на сцене только потому, что одна возможность упущена. Если продолжить, то будет еще множество других.
– Тебе легко говорить. У тебя-то есть талант, – ответила Джессика безнадежным тоном.
– Но я ведь не считаю, что моя первая книга сразу станет бестселлером! Я буду рада, если ее просто опубликуют. И потом, если бы у тебя не было таланта, мистер Яворски никогда бы не доверил тебе главную роль.
– Может, он это сделал из жалости.
– Перестань, Джессика. Не смеши меня.
– Я просто не могу поверить, что ты такая эгоистка, Лиз, – взорвалась Джессика. – Как, по-твоему, я должна себя чувствовать, появившись там одна, после такого унижения? – из глаз у нее брызнули слезы.
Элизабет сочувственно вздохнула. Потом поднялась и обняла сестру за плечи. – Я понимаю. Честное слово. Но мне невыносима даже сама мысль о том, что я увижу там Тодда.
– Ну что такое какой-то увалень по сравнению с тем, что вся голливудская карьера разлетелась вдребезги?
– Я понимаю, тебе это кажется не заслуживающим внимания, но я действительно любила Тодда. Если хочешь знать, я его и сейчас все еще люблю.
– Даже после всего, что он тебе сделал?
– Может быть, это покажется странным, но, по-моему, в любви так бывает.
– Ну, даже если и так, ты же не сможешь вечно его избегать. Сколько ты еще думаешь болеть и не ходить в школу?
– Это нечестно, – запротестовала Элизабет. – Я действительно болела эту неделю.
«А может быть, – подумала она, – эта лихорадка, которую она перенесла, как-то связана с переживаниями из-за Тодда».
Она до сих пор ощущала легкую тошноту – особенно, когда думала о Тодде и Пэтси.
Как бы то ни было, она почувствовала правоту того, что сказала Джессика. Нельзя же ей вечно прятаться от Тодда, как она это делала последнюю неделю, не отвечая даже на его звонки и заставляя маму говорить, что она слишком плохо себя чувствует, чтобы подходить к телефону. А если Тодд и Пэтси влюблены друг в друга, лучше ей попытаться к этому привыкнуть, как бы ни было больно.
– Но сейчас ты уже больше не болеешь, – нетерпеливо заявила Джессика.
– Ну, хорошо. Я пойду. – Элизабет опять вздохнула.