Следующий день, как и предыдущий, не принес ничего, кроме разочарования. Четвертый день был ничуть не лучше. Когда седоки тяжелой рысью в очередной раз возвратились в каньон, у Дианы было такое ощущение, что на ее коже налипло по крайней мере несколько килограммов невадской пыли. Когда она спустилась на землю, то обессиленно передала Гаю поводья своей лошади.
– Не займешься ли ты ею вместо меня? Хочу пойти помыться, прежде чем браться за готовку.
– Прекрасная мысль, лучшая из тех, что я сегодня слышал, – ответил с улыбкой юноша, с готовностью принимая повод. – Оставь и мне немного воды.
Отыскав котелок, который должен был послужить ей и черпаком, и средством для подогрева ледяной воды, Диана отправилась к источнику. Уже отходя от лагеря, она заметила Руби, который только подъезжал к месту стоянки.
– Когда разведешь огонь, Руби, то подогрей кофе, который остался с обеда, хорошо? – бросила ему Диана через плечо, не замедлив шага.
Удаляясь, она слышала, что он, как обычно, начал ворчать себе под нос:
– Разведи огонь, Руби. Подогрей кофе, Руби. Можно подумать, что я какая-нибудь… – Окончания его фразы она уже не расслышала, впрочем, нисколько об этом не жалея.
В тени тополей Диана сняла с головы шляпу и перекинула ее на спину, почувствовав, как шнурок натянулся на горле. Она склонилась над водой и утопила котелок в кринице. Рукой она чувствовала влажную, освежающую прохладу кристально чистой воды источника. Это прикосновение к воде лишь усилило ощущение того, что вся ее кожа основательно пропылилась и пропиталась потом.
Вынув из кармана платок и смочив его, Диана принялась смывать грязные потеки пота на шее. Опять ополоснув платок в воде, она протерла щеки и лоб, что было лишь прелюдией к долгожданной горячей воде с мылом, – максимально возможный в данных условиях комфорт. Между деревьев за ее спиной послышались шаги. Диана не доставила себе труда обернуться на звук.
– А не хотелось бы тебе окунуться в это крохотное озерцо, Гай? Что бы я только, кажется, не отдала сейчас за хорошую ванну, полную прохладной воды! – вздохнула Диана мечтательно.
– А после неплохо бы заняться любовью. Признайся, что именно об этом ты сейчас-подумала.
Насмешливый голос Холта заставил ее мгновенно вскочить на ноги. Ледяное выражение его невозмутимого лица привело Диану в бешенство. Он был на расстоянии вытянутой руки от нее, не дальше, и весь его вид дышал угрозой внезапного нападения. Диана стояла на самом краю источника, и отступать ей было решительно некуда.
– Зачем ты извращаешь самые обычные слова? Ничего подобного я не говорила и уж, конечно, не думала. – Она предпочла нападение безвольной обороне.
– Разве? – процедил он сквозь сомкнутые зубы. – Ты, похоже, забываешь, что уж я-то успел неплохо тебя изучить. – Он шагнул вперед. Диана попыталась проскользнуть мимо него, но он без труда ее поймал. Прикосновение к его телу, как всегда, лишило Диану способности к сопротивлению. Ощущение его власти над нею становилось невыносимым. Его рука привычно легла на ее затылок, вынуждая Диану взглянуть в его лицо.
– Прошло уже достаточно времени, не так ли? – Тело ее затрепетало. Не важно, что именно он имел в виду, ее плоть изнывала без ласки его рук, без огня его поцелуев. Диана с благоговейным ужасом смотрела на мужественные черты его лица, все ее существо стремилось навстречу его чувственным и требовательным губам.
Словно почувствовав охватившее ее желание, Холт стал покрывать хищными, безжалостными поцелуями ее щеки, глаза, рот.
– Ты хотела окунуться в озеро, хотела плавать и плескаться обнаженной в его ласкающей воде, – тоном обвинительной речи шептал он, не отрывая губ от ее кожи, – чтобы потом выползти, как ящерица, на теплый песок и заниматься любовью. Именно так вы поступили с Гаем в тот раз.
Диана отвернула лицо, ненавидя его за то, что он напомнил ей о том неприятном для нее теперь случае с Гаем.
– Да. – Ее голос упал, в нем слышалась боль сожаления. – А ты подглядывал. Тебе не кажется, что у тебя уже выработалась какая-то болезненная потребность шпионить за нами? – Его пальцы на ее руке сжались так сильно, что Диане показалось, что он ее вот-вот сломает. Она пыталась предугадать, какой способ возмездия за сказанное ею он изберет сейчас, когда до ее слуха вдруг донесся голос Гая.
– Эй, Диана, где ты там пропала? Источник вдруг иссяк или… – Он показался из-за деревьев и застыл от неожиданности. Сначала его лицо побледнело и вытянулось, но тут же исполнилось яростью.
– Отпусти ее!
Острая тревога пронзила сознание Дианы, она почувствовала, что идиллическая сцена у источника может легко превратиться в глазах Гая в сцену насилия. Она вся напряглась в объятиях Холта, который взглянул на нее сверху вниз с холодной улыбкой, только угадывавшейся в потемневших глазах.
– Конечно, конечно. Только ей надо сначала успокоиться.
Разжав железный захват своих рук, Холт вдобавок еще и оттолкнул Диану от себя. Она неловко попятилась и с испуганным криком плюхнулась, оступившись на мокром камне, прямо в воду. Она сидела в ледяной воде по пояс и не могла пошевелиться от вновь охватившей ее обиды и ненависти к этому неотесанному мужлану.
– Я предупреждал, чтобы ты держался от нее подальше. Если она поранилась…
– Так спасай же ее. – Холт проигнорировал угрозу, прозвучавшую в голосе Гая. – Мне кажется, что дама твоего сердца, несомненно, нуждается в помощи.
Разрываясь между желанием броситься Диане на помощь и сцепиться с собственным отцом, Гай не сделал ни того, ни другого, позволив Холту беспрепятственно пройти мимо себя и скрыться за деревьями. Поскольку возможность второго варианта исчезла сама собой, он подошел к Диане.
– С тобой все в порядке? – Он взял ее протянутую ему навстречу руку и помог подняться.
Джинсы Дианы насквозь промокли. Сапоги были полны воды, а блузка прилипла к телу. От внезапного падения ныл копчик, но в остальном она вышла из переделки совершенно невредимой.
– Со мной – порядок.
– Я должен был… – Гай бросил убийственный взгляд через плечо.
– Оставь это. – Диана сама решила на время забыть обиду. – Я сама во всем виновата. Я его просто вывела из себя, – проговорила она чуть слышно.
– Что произошло? Что он тебе сказал? – Гай осторожно поддерживал Диану под локоть, когда они выбирались с мелководья на сухую землю.
– Не важно. – Она словно отмахивалась от его вопросов. – После этих трех дней бесплодных поисков все мы устали и раздражены. У Холта просто сдали нервы. Многого и не потребовалось, чтобы заставить его вспыхнуть словно спичка. Не будем больше об этом.
– Тут ты права, – неохотно согласился Гай. – Но если он еще…
– Гай, можно тебя кое о чем попросить? – Диана села на траву и сняла сапоги, чтобы выплеснуть набравшуюся в них воду. – Сходи в лагерь и принеси мне сухую одежду. И ради Бога, не цепляйся к Холту, – добавила она с нетерпением в голосе. – Дело того не стоит.
– Однажды я его убью. – Гай глубоко вздохнул, неохотно соглашаясь с ее доводами, и отправился в лагерь. Когда он скрылся из виду, Диана почувствовала, как противная мелкая дрожь сотрясает все ее тело.
17
Наутро пятого дня они наконец вышли на беглый табун, и охота началась. Как и прежде, погоня была организована посменно, и в ней участвовали все по очереди, включая Диану. На этот раз мустанг отказывался покидать кобылиц и неустанно подгонял их, принуждая к стремительному бегу и не позволяя преследователям приближаться к своему гарему.
Уже перевалило за полдень, и Диана не уставала поражаться выносливости, которую демонстрировали беглецы под предводительством дикого иноходца, а в особенности неутомимости самого мустанга. Он покрывал расстояние по крайней мере вчетверо большее, чем его подруги, летая из стороны в сторону поперек общего направления их движения и не давая ни одной из кобылиц отбиться от общей группы и отстать.