Майкл едва не подавился куском телятины.
– Зачем мне кого-то изображать?
– Так это костюмированный бал. А хочешь, оденемся Цезарем и Клеопатрой.
– Не имею ни малейшего желания.
– Тогда я не буду больше тратить деньги.
– Маскарадный костюм – легкомысленная трата денег, ведь его можно надеть всего один раз.
– В таком случае почти весь мой гардероб – легкомысленная трата денег, поскольку я никогда не надеваю одно платье больше одного раза.
Он нахмурился:
– Я слышал, что американцы тратят на свой гардероб целое состояние. Тысячи…
– Двадцать тысяч, если быть точным.
– Фунтов стерлингов?
– Долларов. А хочешь, я буду изображать Покахонтас,[1] а ты – Джона Смита? Вволю насмеемся.
– Не вижу в этом ничего смешного. Совсем наоборот. Предпочитаю выглядеть английским аристократом, который пришел на бал со своей женой.
– Неужели у тебя совсем нет фантазии?
– Поверьте, сударыня, вы не захотели бы, чтобы я рассказал вам о своих фантазиях.
– Ты очень скрытный. Может, ты мечтал стать пиратом? Или ковбоем? Солдатом? Признайся, и я позабочусь, чтобы у тебя был соответствующий костюм.
Майкл посмотрел на жену. И Кейт затаила дыхание.
– Твоим возлюбленным, – произнес наконец Фолконридж. – Ради этого я могу появиться на балу совершенно голым.
Кейт вспыхнула. Совершенно голым? Чтобы стать ее возлюбленным? Уэсли никогда не прибегал к подобным крайностям.
– Возможно, нам следует нарядиться принцем и принцессой Уэльскими.
– Ты уверена? Если мы станем возлюбленными, это будет вызовом.
Он насмехался над ней. Подняв глаза, она встретила его взгляд.
– Я над этим подумаю.
Глава 13
– О, Джиневра! Как это весело, Кейт! А как твой маркиз? Он будет Артуром или Ланселотом?
Кейт и. Фолконридж прибыли в Лондон накануне вечером, так что Кейт вместе с сестрой целый день наносила визиты, а потом помогала ей в приготовлениях к балу.
– Думаю, Фолконридж придет без маскарадного костюма.
– Что же это будет за веселье?
Они находились в спальне Кейт, занятые подготовкой костюмов. Фолконридж должен был прийти в дом ее родителей вечером. В том, что мужья и жены приходят отдельно, не было ничего необычного. Однако Кейт не ожидала, что будет испытывать досаду из-за того, что они не появятся вместе, за руку. Ведь это было их первое появление в обществе после свадьбы. Что подумают окружающие? Что маркиз не любит супругу? Кейт не могла понять, почему для нее так важно чье-то мнение.
– Моего мужа совершенно не интересует веселье.
– О Боже! – Дженни взяла сестру за руку и посмотрела ей в глаза: – Ты очень несчастна?
– Не очень. Я просто несчастна.
– Расскажи мне, что происходит.
– Говорить, в общем, нечего. Он просто не проявляет ко мне интереса. Мы обедаем вместе, но в наших разговорах нет ничего важного. Каждый вечер он приходит ко мне в спальню и объявляет цвет. Я качаю головой, и он желает мне доброй ночи.
– Цвет?
Кейт рассказала о своей первой брачной ночи.
Дженни рассмеялась:
– Почему же ты сказала, что была рада…
Кейт пожала плечами:
– Не хотела говорить, что отправила его прочь.
– Он считает, что если угадает твой любимый цвет, ты упадешь в его объятия?
– По всей видимости.
Дженни расхохоталась:
– Забавно!
– Скорее, печально. – Кейт тоже рассмеялась. – Он называет цвета, о которых я никогда не слышала.
– Следует отдать ему должное за попытки.
Кейт перестала смеяться.
– Нужно ли? Должна ли я?
– Думаю, это было бы очень мило.
Слово «мило» не ассоциировалось у Кейт с Фолконриджем.
– Он ищет легкого пути в мою постель.
– Он так красив, что на твоем месте я бы усыпала его дорогу лепестками роз.
– Одной лишь страсти для меня недостаточно, Дженни. Я знала любовь. И снова хочу полюбить.
– Ты не можешь заставить себя полюбить, Кейт. Чувства возникнут быстрее, если ты пустишь его в постель.
– Я не могу представить физической близости, когда сердце молчит.
– Ты начиталась романов, а они не имеют ничего общего с жизнью.
– Я с тобой не согласна. Женщина заслуживает вечной преданности мужчины.
– Об этом мы уже с тобой говорили.
– И я всегда побеждала.
– Нет!
Кейт улыбнулась. Общение с Дженни всегда поднимало ей настроение.
– Ты выполнила мою просьбу и побывала в ювелирном магазине?
– О да! – Дженни вскочила и направилась к своей шкатулке с ювелирными украшениями. – Здесь нет фамильного герба или чего-нибудь в этом роде. – Она протянула кольцо Кейт.
Это было тяжелое кольцо, казалось, золото вплетено в него. В некоторых местах оно потерто. Сколько предков его надевали?
– Он не удивится, когда ты вернешь ему кольцо?
– Не уверена, что я это сделаю.
– Почему?
– Он скрыл от меня, что продал его. И вряд ли хотел бы, чтобы я об этом узнала. Он слишком гордый и почувствует себя оскорбленным.
– Похоже, брак – штука сложная.
– Скоро сама в этом убедишься. Как идут твои дела с герцогом?
– Он будет в наряде сэра Уолтера Роли. Должна ли я позволить ему вскружить себе голову?
– Больше не было вестей от Рейвенсли?
– Я не хочу о нем говорить.
– Это не ответ.
– Его не будет сегодня вечером, так что это не играет роли. Джереми будет в костюме банкира с Уолл-стрит. Он почти такой же скучный, как твой муж.
– Полагаю, было бы интереснее, если бы банкиром нарядилась я.
– Ты можешь стать банкиром в жизни, если вспомнить условия, на которых договорился отец.
– О, Дженни! У меня совершенно нет времени. Я присматриваю за поместьем аристократа. Там есть специальные комнаты, которые используются только во время визитов королевских особ. Представь себе королеву, которая сидит за моим обеденным столом.
– Мать непременно написала бы об этом в «Нью-Йорк таймс». Слухи распространились бы по всему городу.
– Это порадовало бы ее, не так ли?
– Сверх всякой меры.
– Странно, что мать с отцом снова отправились к морю. Они были там всего несколько недель назад.
– Я не уверена, что он здоров, Кейт.
У Кейт замерло сердце.
– Что ты хочешь этим сказать?
Глаза Дженни наполнились слезами.
– Отец настаивает на том, чтобы я приняла предложение герцога еще до конца лета.
– Но мать не выглядит больной.
Улыбнувшись, Дженни вытерла слезы.
– Возможно, я ошибаюсь. Давай не будем о грустном. Сегодня я хочу веселиться. Именно по этой причине нарядилась, как девушка из гарема. Теперь остается лишь найти султана.
– Я очень расстроилась, когда подумала, что это ты пригласила сестру Хокхерста, – произнесла Кейт. Уже прибыло много гостей. Как только заиграла музыка, Дженни начала танцевать, меняя партнеров. Потом устала и вернулась к Кейт.
– Джереми просил пригласить ее, – объяснила Дженни.
– Думаешь, он к ней неравнодушен?
– Трудно сказать, но поскольку у Кэролайн сомнительное происхождение, мать никогда не одобрит ее.
– Было бы здорово, если бы кто-то из нас сыграл свадьбу с тем, с кем хочет, не думая о материнском одобрении.
– К сожалению, похоже, что этот кто-то не я. Я скажу Джереми, что мы считаем его мятежным сыном.
– А кто тот гость в маске? – спросила Кейт.
– Возможно, человек в железной маске из романа Дюма.
– Не помню, чтобы я видела его, когда приветствовала гостей.
– Должно быть, он проскользнул, когда начались танцы. Очевидно, он невнимательно прочитал свое приглашение, поскольку я особо указала, что костюмированный бал – это не маскарад. Я хочу видеть того, с кем танцую. Возможно, это твой муж.
– Нет, этот человек не обладает изяществом Фолконриджа. Скорее всего мой муж не придет.
– Не теряй надежды, Кейт. Он придет. – Отвернувшись от Кейт, Дженни улыбнулась: – А вот и он. Правда, ты говорила, что Фолконридж если придет, то в обычном костюме.
1
Дочь индейского вождя: была в близких отношениях с капитаном Джоном Смитом. – Примеч. пер.