А ее учитель был щедрым и умелым. Было что-то большее, и было правильно хотеть этого. Сочтет ли Бог ее порочной за желание испытать то, о чем она понятия не имела? И хотя ей претила надменность его светлости, когда он заявил, что ей нужно больше практики, его поцелуи зажгли давно дремавшие искры огня в ее душе.
Устроившись удобнее в постели, Пейшенс решила продолжить поиски способа освободить Руперту и бороться за что-то большее, что, возможно, принесет ей настоящее счастье.
На следующее утро Пейшенс спустилась по сверкающей темно-вишневой лестнице, стараясь не делать резких движений рукой. Проснулась она рано, ощутив боль в руке и чувство голода. На умывание и одевание ушло больше часа. Надев чепец и нацепив на нос очки, Пейшенс, наконец, вышла из своей комнаты.
Мистер Гиббс, когда Пейшенс пришла на кухню, сказал ей:
— Его светлость велел мне показать вам бухгалтерские книги в его кабинете. Видимо, считает, что вы кое-что мыслите в арифметике.
Чуть позже она села в кресло графа, подальше от любопытных глаз. Чай и недоеденный бисквит стояли рядом.
Хватило нескольких минут, чтобы понять, что она не сможет работать в этой мрачной атмосфере. Пейшенс поднялась с кресла и пошла к окнам, чтобы раздвинуть парчовые занавеси.
Золотистые пылинки плясали в широких потоках солнечного света. Внимательно осмотрев кабинет, Пейшенс, к своему ужасу, обнаружила в углу коробки с книгами и пустые книжные полки на стенах.
Дом больше напоминал гостиницу. Пейшенс занялась книгами.
Утро плавно перетекло в день и прервалось, лишь, когда Лем принес ей поесть. Пейшенс решила отнести пустой поднос в кухню.
Ну что за тупица! Почему не поискать в его письменном столе возможные доказательства его плана? Ее руки дрожали от страха, когда она потянулась к первой ручке. Тут Пейшенс вспомнила, что она на стороне закона, и надеялась, что констебль ее поддержит. Возможно, здесь вообще нечего искать, граф слишком умен, чтобы допустить промах.
Три ящика открылись без труда, но ничего компрометирующего в них не оказалось. Остальные три были заперты. Ничего, за что можно осудить этого человека, кроме его тревожащих поцелуев и наполненных страстью ярко-синих глаз.
Кто он такой на самом деле? Пейшенс собственными ушами слышала, как граф предлагал продавать английские секреты. Быть может, он ни в чем не виноват, только в преднамеренном соблазнении, которому она, похоже, поддавалась снова и снова. Может быть, это небольшое облегчение для нее, но все равно остаются два вопроса; кто убил ее кузена и кто такой тот англичанин, виновный в предательстве.
Задумчиво глядя на огромный книжный шкаф за массивным письменным столом красного дерева, она вспомнила, как Лем рассказывал ей о тайных проходах, ведущих к берегу.
Четверть часа спустя Пейшенс все еще не нашла вход, но знала, что где-то он должен быть. Часы на каминной полке громко тикали, отмеряя уходящее время. Она вытерла ладони о юбку и попробовала снова, должно же ей повезти.
Наконец ее пальцы нащупали маленькую защелку под четвертой полкой. Она потянула ее, и шкаф плавно откатился, открыв вход в неизвестность.
Есть только один способ узнать секреты графа. Небольшое путешествие по этому коридору, чтобы посмотреть, куда он ведет. Прежде чем переступить порог, она вооружилась, втайне надеясь, что это лишнее. Она взяла нож для открывания писем и свечу со стола графа. Пейшенс быстро зажгла свечу, подобрала юбки и шагнула в темноту.
Где-то капала вода, этот звук эхом разносился по темному коридору. Свеча в ее руке мерцала от сквозняка. Она положила руку на ближайшую стену, чтобы легче было идти по неровным камням, скользившим у нее под ногами. Шаг, еще шаг. Было очень сыро. Пейшенс озябла, ее била дрожь.
Вдруг она услышала голоса и остановилась. Неужели это возвращается граф и его друзья? Пейшенс затаила дыхание. Голоса затихли вдали, и Пейшенс двинулась дальше.
Вскоре она услышала плеск воды Ла-Манша о берег. Она приблизилась к большому пятну света и оказалась у выхода из пещеры. Когда озорной ветерок с моря задул свечу у нее в руке, она прижалась к стене пещеры и подкралась к самому выходу.
Значит, этот проход действительно ведет к берегу. Французский шпион вроде графа может держать тут корабль, который отвезет его во Францию. Отсюда, должно быть, не больше мили до Пэддок-Грин.
Пейшенс снова услышала голоса.
Чепец и очки она засунула в карман, прохладный ветер развевал выбившуюся из импровизированного пучка прядь волос.
Песок осыпался под ее грубыми башмаками, когда она медленно шла по пляжу. Пройдя примерно триста ярдов, она остановилась и снова прислушалась. Но, казалось, только ветер дразнил ее слух. Без голосов она потеряла всякую ориентацию.