Медленно, желая, чтобы ощущения продолжались, он ласкал ее живот, а потом ее груди, исторгая тихие стоны из нее — его женщины. Потому что именно таковой она была и всегда ею будет.
Когда он приблизился, Пейшенс легла на одеяло, потом ее руки потянулись к его плечам. Он остановился, чтобы расстегнуть пуговицы на вороте ее рубашки, прежде чем стянуть ее через голову. Брайс замер, чтобы полюбоваться открывшимся ему чудесным видением в золотом сиянии камина. Тени плясали на ее завораживающих изгибах и скрытых ложбинках, которые он собирался тщательно исследовать этой ночью.
Брайс подумал, что, может быть, сегодня ночью Пейшенс позволит ему коснуться ее души, он сделает для этого все от него зависящее.
Она продолжала тянуться к нему, взглядом умоляя его вернуться к ней, но он покачал головой. Он был преисполнен решимости, дать ей то, чего она хотела, и даже то, чего она не знала, что хочет.
Сжав ладонями ее талию, он наклонился и занялся торчащим розовым соском, оказавшимся рядом с его губами. Снова и снова он омывал горячим языком нежный сосок, прежде чем взять его в рот и пощипывать зубами.
— Пожалуйста, я хочу… я хочу…
Он заглянул в ее пылающее лицо и тихо спросил:
— Чего ты хочешь?
Но она без слов покачала головой.
— Сделай это снова, как раньше. Как долго это будет продолжаться? — взмолилась она.
Он улыбнулся.
— Сколько прикажете, миледи. — После этого он обратился ко второму ее соску и стал ласкать его губами. Член Брайса пульсировал в его бриджах, желая вырваться на свободу. Он сделал глубокий вдох, зная, что для него конец еще даже не появился на горизонте.
Но он понимал, что ему придется поторопиться, чтобы они одновременно взлетели на вершину блаженства. Целуя ее живот, Брайс скользнул рукой вниз.
Прежде чем она могла возразить, сдавленно всхлипнув, он нашел бутончик ее женственности и завладел им. Он прикусывал и щекотал ее распускающийся цветок, потом взял крошечный бугорок в рот и ласкал Пейшенс до тех пор, пока она не задрожала в экстазе.
Давая время Пейшенс и себе перевести дух, Брайс наклонился, чтобы коснуться легким как перышко поцелуем ее губ. Он быстро сбросил бриджи и встал перед ней, его жезл готов был осадить ее гостеприимный влажный форт.
Он снова опустился на колени между ее разведенных ног, но потом остановился, заглянул ей в глаза и снова спросил:
— Чего ты хочешь от меня, Пейшенс?
Его вопрос как будто удивил ее, и она смущенно покачала головой.
— Ты должна мне сказать. — И поскорее, подумал он, потому что не мог больше сдерживаться.
— Я… я хочу… — Она откашлялась и произнесла запинаясь: — Я хочу тебя… внутри меня, пожалуйста, Брайс.
Именно это Брайс хотел услышать.
— Как пожелаешь.
Ее руки крепко обняли его, он стиснул зубы, стараясь контролировать свою бурную страсть, когда осторожно нащупал вход в ее тесную пещеру, прежде чем ворваться в нее, вышел и вошел снова, на этот раз глубже.
Она вскрикнула.
Брайс стиснул зубы, сдерживая стон. Она была такой восхитительной и такой тесной. Каждый раз, когда он подводил свой член к краю ее разгоряченной женственности, она, обхватив ногами его бедра, жадно втягивала его обратно, ее бедра извивались под его ладонями.
Он показал ей ритм, к которому она нетерпеливо подстроилась, ее тихие нечленораздельные вскрики эхом отдавались в комнате и в его сердце. Это должно было наступить уже скоро. Его толчки участились, их скорость была такой же быстрой, как биение их сердец. В зените их любви он потянулся вверх и прильнул губами к ее губам в невысказанном обещании, прежде чем откуда-то из глубины его горла вырвался низкий рык, и он поймал ртом ее наполненный страстью стон, изливая свое высвобождение в ее гавань.
Время словно замерло, пока он оставался у нее внутри, прежде чем выйти из ее влажного жара. Он лег рядом с ней, обнял ее за плечи, а второй рукой крепко прижал к груди. Он долго лежал, нежно обнимая ее. Оба неподвижно лежали. Он не хотел оставлять ее, а она не хотела, чтобы он уходил.
— Вот ты где, негодный котик. Где это ты так промок, Сатана? Ты был на улице в грозу? — ласково расспрашивала Марта своего любимца, когда нашла его возле библиотеки. Черный меховой шар виновато терся своей мокрой шкуркой о лицо хозяйки. — Сатана, — ворковала она, — ты мой единственный, верный друг, но очень непослушный.
Странные звуки из библиотеки заставили Марту нахмуриться. Все еще держа на руках Сатану, она тихонько подошла к двери, сразу узнав голоса Пейшенс и его светлости. Марта покачала головой. Леди Элверстон это не понравится. Опять она не выполнила свой долг перед ее покровительницей.