Выбрать главу

Вдруг она выпрямилась и пошла прямиком в свою комнату. Может быть, и не так плохо, что граф и Пейшенс стали мужем и женой до свадьбы. Сразу видно, как сильно эти двое любят друг друга.

Она натянула через голову свою старенькую ночную рубашку и, сонная, забралась в постель. «Если бы мужчина вот так посмотрел на меня», — подумала Марта, засыпая.

От когда-то пылавшего яркого огня остались только угли, и Пейшенс вдруг замерзла, хотя тело Брайса согревало ее сбоку. Она должна лечь в постель. Одна. Ей нужно время подумать.

Она медленно встала, взяла ночную рубашку, комом лежавшую у них в ногах, и надела ее.

— Почему тебе хочется закрывать такие восхитительные прелести? — Брайс приподнялся на локте, глядя на Пейшенс.

— Я должна вернуться в свою комнату, милорд, прежде чем нас обнаружили вот так… вместе.

Брайс вскинул руку, чтобы возразить, но Пейшенс уже направилась к двери. Она обернулась, чтобы посмотреть на него, ее ресницы были влажными от печали и боли. «Он не должен видеть мои слезы». Глубоко вдохнув, она сказала ему:

— Пожалуйста, подождите несколько минут, прежде чем уйти вслед за мной. — Она выбежала в коридор, оставив его в потрясенном смятении.

Пейшенс поднялась по лестнице, тихонько открыла свою дверь и бросилась к кровати. Только распластавшись на своем узком ложе, она дала волю слезам. Есть ли у них общее будущее? Она плакала о Руперте и о свалившихся на него неприятностях. Плакала о Салли, потому что у малышки не было дома, и был отец, которому она не нужна. Она плакала, потому что видела в глазах Брайса печаль.

Ее плач заглушала подушка, Пейшенс вскочила, когда услышала тихий стук. Дверь открылась. Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и увидела, что Брайс, одетый в одни только бриджи, загадочно смотрит на нее.

Она сделала глубокий вдох, потом еще один. Что он здесь делает? Она испуганно зашептала и почувствовала, как кровать прогнулась, когда Брайс сел на край и обнял Пейшенс.

Из-за чего целый поток слез пролился на его твердую широкую грудь. Прошло несколько минут, прежде чем она подняла голову, не в силах встретиться с его взглядом.

Еще не выплакавшись, Пейшенс несколько раз вздохнула. Брайс гладил ее волосы и обнимал ее, прижав спиной к своей груди.

Немного успокоившись, Пейшенс села прямо и смущенно улыбнулась:

— Вообще-то лить слезы — глупо, не правда ли? Он нахмурился:

— Почему ты так думаешь? Она пожала плечами:

— Мой старший брат Джеймс всегда говорит мне, что не надо вести себя как глупая женщина, а слезы, считает он, женщины используют для уловок, а это неправильно и не богоподобно.

Брайс покачал головой и криво усмехнулся:

— Если мы созданы по Его образу и подобию, тогда, несомненно, слезы — это богоподобно. Я не считаю, что слезы — это уловки, которые женщины используют против мужчин, — вернее считал так, пока не встретил тебя. Ты плакала потому, что мы занимались любовью? — спросил он.

— Нет, милорд. Я хотела быть с вами. — Пейшенс опустила голову. — Я волнуюсь из-за брата. Будет ли он когда-нибудь свободен, сможет ли вернуться домой? Я боюсь, что кто-то попытается убить его. Возможно, кто-то из людей констебля или какой-нибудь французский шпион.

Брайс оперся на локоть, чтобы смотреть на нее, и слегка покачал головой:

— Нет, констеблю он нужен живым, чтобы ответить на вопросы о смерти его кузена, а шпионы слишком заняты собственными планами, чтобы интересоваться Рупертом.

Пейшенс удивленно заморгала.

— Вы считаете моего брата виновным в измене?

— Пейшенс. — Он погладил ее по руке. — Я верю в невиновность твоего брата. Констебль не верит, к несчастью. В расчет идет только его мнение.

— Вы можете убедить констебля отпустить его. — Она неосознанно схватила его руку и поднесла ее к своей груди.

Брайсу нравилось ощущение своей руки около ее сердца.

— Если в моей власти сделать что-то, чтобы освободить твоего брата, я непременно это сделаю. Я приказал своим людям в Пэддок-Грин искать его, но пока что его никто нигде не видел. Сейчас мы все настороже из-за возможного вторжения. Нам нужно узнать, что планируют французские шпионы.

— Думаете, Сансуш мертв? — шепотом спросила она.

— Пока что его тело нигде не найдено. Что это означает, можно только гадать.

Пейшенс кивнула, все еще прижимаясь к его руке.

— Пейшенс?

— Да, милорд?

— Почему твои братья послали тебя в Уинчелси спасать Руперта? Мне кажется неразумным отправлять женщину одну в чужой город искать брата и освобождать его от тюрьмы. Даже смешно. — В его словах сквозил гнев.