— Нет. И мне плевать, — застегиваю обратно пуговицы на рубашке, не обращая внимания ни на возмущенную Викторию, ни на оскорбленного Дебила или как там она его назвала.
— Да у него запись расписана почти на два года вперед!
— Тогда стоит за него радоваться, а не истерить.
Испепелив меня гневным взглядом, она обращается к фотографу и просит оставить нас ненадолго.
— По-моему, я ясно выразился. Ему не стоит возвращаться, ровно как и тебе тут оставаться.
— Что на тебя нашло? — не унимается гарпия. — Думала, что ты наконец принял факт нашей скорой свадьбы и все шло нормально, пока…
Она резко умолкает и я буквально вижу как крутятся винтики в этой дьявольской черноволосой голове.
— Говоришь, сотрудница Кеннета? — едва не мурлычет она. — Кажется, я уже однажды видела как она тут ошивается.
— Пять за наблюдательность, два за логику. Представь себе, мои подчиненные могут перемещаться между отделами.
— Но только не у тебя. Ты позволяешь подниматься сюда без вмешательства охраны очень и очень небольшому кругу лиц, и мы еще обсудим, почему меня нет в этом списке, — недовольно скрещивает руки, намеренно выпячивая наверх сделанные сиськи.
— Тебе пора, Виктория. У меня встреча через десять минут, — начинаю терять терпение я. — И скажи своему лягушатнику, чтобы к тому времени, как я вернусь, здесь не осталось и намека на его хлам.
— Не пытайся менять тему, Кол. Я прекрасно вижу, что ты пытаешься делать и это не работает.
— Наконец-то ты заметила, что я пытаюсь от тебя избавиться.
— Нет, ты хочешь отвлечь мое внимание от залетавшей сюда пташки. Думаешь, я не в курсе? Тогда тебе будет интересно узнать, что о ней упоминал твой отец.
— И что же интересного он нашел в нашем фотографе? — спрашиваю обманчиво спокойно, подходя ближе.
— Ах, фотографе…Если не изменяет память, он предупреждал меня об одной наглой шлюшке, которая выползла из какой-то захолустной дыры и теперь пытается претендовать на то, что ей не принадлежит, — она делает вид, будто вспоминает что-то. — Еще он говорил, что всегда готов посодействовать, если мне вдруг понадобится помощь, но я любезно отказалась. Ведь мы оба знаем, что я сама могу прекрасно справиться с любыми…препятствиями. Ты же не будешь злиться, если я немного поиграю с ней?
Молча слушаю ее треп и поднимаю руку. Виктория заметно напрягается и в глазах мелькает страх, но она умело его маскирует. К ее удивлению, я лишь нежно поглаживаю ее оголенное плечо. Почти моментально она начинает ластиться, словно мартовская кошка и подается навстречу моим пальцам. Как можно быть такой хитрой и одновременно настолько тупой?
— Люблю игры, — шепчу я, придвигаясь. — В одну из них мы поиграем прямо сейчас.
— Ммм, узнаю своего Кола, и как же называется твоя игра? — она томно облизывает губы.
В один миг моя ласкающая ладонь смыкается на ее горле с такой силой, что карие глаза едва не вылезают из орбит.
— Она называется “Рискни”, — произношу с ледяной яростью. — Рискни манипулировать мной и я напомню тебе, на что способен, — сжимаю пальцы сильнее. — Рискни хоть мизинцемеетронуть и боль вернется тебе в стократном размере, — она хрипит и яростно пытается разжать мою руку наманикюренными коготками. — Рискни угрожать мне еще раз и я тебя уничтожу. Как тебе такие правила игры, Вики?
Брезгливо одергиваю руку и ведьма в белом платье едва не падает на пол, хватаясь за горло и громко кашляя.
— Ты…больной…психопат, — хрипит она.
— Напоминай себе об этом почаще и может тогда, останешься невредимой.
— Мо-ой…отец не…оставит…это
Шагаю к выходу, набирая номер Джейсона.
— И приберись здесь, — сухо бросаю ей, прикладывая телефон к уху.
— Ты все сделал? — спрашиваю я, уворачиваясь.
— Почти, это между прочим делается не так быстро. Юристы зашиваются, но свое дело знают. Остались еще кое-какие детали, помимо недостающих подписей, — пыхтит Кеннет.
Он уговорил меня провести пару спаррингов в спортзале, чтобы снять накопившееся напряжение. Более приятного способа расслабиться мне не светит, поэтому остается только этот. Пока что, к моему разочарованию, работает хреново.
— Я все уладил. Додвелл и Маршман подпишут документы в ближайшие дни.
— Нихрена себе, — искренне удивляется друг. — Как тебе удалось их уговорить?
— Также как и обычно.
— Значит, бабки и запугивание.
Этот говнюк хорошо меня знает. Я усмехаюсь и без проблем пробиваю его блок слева.