— Что ты делаешь? — спрашивает он. По его голосу можно догадаться, что сделанное мною он считает сумасшедшим.
— Я должна была проверить.
— Что должна была проверить, милая?
Я смотрю на него и теряюсь в его темных глазах.
— Я должна была проверить, что всё это реально. Я должна была убедиться, что ты не плод моего воображения.
Он смеётся.
— Нет, детка, я на сто процентов настоящий, и я твой, — говорит он без всяких сомнений. Его заявление является окончательным.
— Что конкретно это значит? — задаю вопрос я. Снова не думаю прежде, чем говорю. Смотрю вокруг, чтобы убедиться, что никто не подслушивает наш разговор. Здесь нас только трое.
— Это означает именно то, что я сказал. Я твой. Я хочу этого и хочу тебя.
— Но это значит... что? Мы встречаемся? Ридж, это всё очень быстро и запутанно, и я ...
— Мы больше чем встречаемся. Ты больше чем просто кто-то, с кем я обычно встречаюсь. Не проси объяснить тебе, потому что не могу. Я просто это знаю. Что-то внутри меня сжимается при мысли, что мы не вместе. Надеюсь, что это приведёт нас в наше будущее.
— У меня есть право голоса в этом? — спрашиваю его.
Он изучает меня в течение длительного времени до того, как ответить.
— Нет. Если только ты не говоришь мне, что ты согласна со мной. Я легко не сдаюсь и сейчас не сдамся, не тогда, когда это относиться к тебе.
Обалдеть!
— Ты готова перекусить? Я умираю от голода.
— Да.
Мы встаём, чтобы уйти. Ридж берёт меня за руку и кладёт её себе на сгиб локтя, в то время как он катит коляску. Обратная дорога проходит в тишине, как будто нам обоим нужно время, чтобы обдумать то, о чём мы говорили.
— Ладно, и как же мы вытащим его из этой штуки? — спрашивает он с озабоченным выражением лица.
— Попробуй нажать на кнопку на ручке, — предлагаю я.
Конечно же, это работает, и у Риджа получается вытащить автокресло из коляски. Мне удается поставить сумку и сложить коляску, когда он подходит ко мне.
— Я уберу это, детка, — он забирает всё из моих рук и с лёгкостью убирает на заднее сиденье.
— Вероятно, мне нужно присмотреть другой автомобиль. Внедорожник или что-то типа того, — говорит он, запихивая сумку с вещами также на заднее сиденье.
— Ты можешь всё это поставить в кузов грузовика, — говорю ему.
— Да, но что, если пойдёт дождь, и мне нужна будет коляска, а у нас помимо этого будет куча других вещей? Мы не сможем воспользоваться кузовом.
— Ты мог бы купить тент на кузов, — предлагаю я.
— Мог бы, но это рабочий пикап. Наверно, пришло время иметь что-нибудь, у чего не будет надписи "Beckett Construction".
— Это то, кто ты есть.
— Да, это так, — соглашается он. — Но сейчас я ещё и отец.
— Ты хороший человек, Ридж Беккет.
Он протягивает руку и сплетает наши пальцы, позволяя нашим рукам оставаться на центральной консоли.
— Хочу быть им для тебя и для него. Хочу быть.
Я не знаю, что сказать. "Спасибо? Я влюбилась в тебя сильно и быстро, и надеюсь, что ты тоже?" На этот раз я держу рот на замке, пока мы едем в кафе, которое находится неподалеку от моей работы.
— Это подойдёт? — спрашивает он, кивнув головой в сторону заднего сиденья.
— Да, оно для всей семьи.
— Идеально, — так же как и он. Этот день был одним из лучших, и я могу только надеяться, что у нас будет ещё много таких дней.
Ридж достаёт Нокса, переноску, и перекидывает сумку с вещами и памперсами через плечо. Я стою перед грузовиком и пытаюсь изо всех сил не пускать слюни. Почти два метра ростом, широкие плечи, "порноруки" — как мы с Дон любим их называть — татуировки распространяются вниз по всей руке, его взлохмаченные тёмные волосы, и эти чёрные глаза, которые, кажется, поглотят меня в любой момент, когда он рядом. Я хочу вытащить телефон и сфотографировать его. Не говоря о том, что он держит детскую переноску, а взгляд на его лице, когда он смотрит на своего сына, говорит о том, что Нокс сам яркая и светлая часть его жизни. Нет ни одной женщины, которая бы не растаяла при виде него в этот момент.
Я выхожу из своего транса и подхожу к нему. Он кладёт руку на мою поясницу и ведёт меня в закусочную. Сегодня ленивый воскресный день, так что мы находим столик в задней части кафе. Официантка приносит один из специальных стульчиков, куда мы можем поставить переноску с Ноксом. Мы благодарим её, заказываем наши напитки, и она исчезает.
— Что будешь заказывать? — спрашивает он.
— Я так голодна, что для меня всё это звучит отлично.
— Думаю, что закажу сэндвич с мясом и картошку фри.
— А я сэндвич с индейкой и сырные палочки.
После того как мы делаем заказ, Ридж достаёт памперс и салфетки из сумки, а потом вытаскивает Нокса из кресла.
— Я собираюсь сменить ему подгузник. — Но минуту спустя он возвращается разочарованный. — Здесь нет специальной комнаты для детей.
— Она есть, только в женском туалете. Позволь мне сделать это, — я встаю и протягиваю руки, чтобы взять малыша.
Ридж ворчит, но отдаёт Нокса вместе с подгузником и салфетками. Он целует меня в лоб, а затем направляется к стойке, без сомнения, чтобы пожаловаться, что в мужском туалете нет пеленального столика. Когда я возвращаюсь к столу, то отдаю ему салфетки и сажусь, всё ещё держа Нокса на руках. Он такой славный ребёнок, и я уверена, что Ридж никогда в этом не признается, но ему тоже нужно делать перерыв.
— Я могу взять его, — он начинает вставать.
— Я подержу его, — говорю я. Потом до меня доходит, что, возможно, он не хочет, чтобы я держала его. — В смысле, если ты не...
— Прекрати это, — рычит он. — В любое время, Кендалл. В любое время, если ты хочешь подержать моего сына, ты делаешь это. Ты не какая-то чёртова незнакомка с улицы.
Он читает мои мысли.
— Хорошо, — я улыбаюсь.
Официантка приносит нашу еду, и я начинаю есть одной рукой.
— Я могу подержать его, — предлагает снова Ридж.
— Знаю, но ты кушаешь быстрее, чем я. Когда закончишь, ты сможешь покормить его, пока я ем.
— Сначала поешь ты, а я буду кормить его.
— Ничего не выйдет, Беккет.
Он ворчит, но больше не спорит со мной.
— Ну разве это не мило? — спрашивает длинноногая блондинка, останавливаясь около нашего столика. Ридж сразу перестает есть и смотрит на неё.