- Д-да…
Когда он не пытался шутить, не пытался быть беспечным повесой, он начинал вызывать в ней такие странные ощущения, от которых дрожало все внутри. Когда он вот так серьезно почти с необъяснимой нежностью смотрел на нее, она еле могла дышать. И совершенно не могла соображать. Он смотрел на нее так, будто видел перед собой нечто неуловимо-прекрасное. Это поразило ее до глубины души.
Но больше всего она была поражена тем, как начали темнеть его глаза. Серебристый цвет растворился в шоколадном, снова являя ей это немыслимое сочетание. Это было так знакомо. И Кейт вдруг вспомнила, где точно видела такую же картину. Его глаза потемнели за долю секунды до того, как он поцеловал ее вчера! Вчера? Это было вчера?
- Вы… - От жуткого волнения, которое медленно перерастало в панику, она даже не могла говорить, но каким-то чудом всё же сказала: - Вы не посмеете… Вы этого не сделаете!
Его глаза опасно сверкнули.
- Мы оба знаем, что сделаю, - необычно мягким голосом произнес он, тяжело дыша, не удивляясь больше грохоту сердца в груди, которое стало биться в одном известном ему ритме.
Он умирал от желания дотронуться до нее. Он умирал от желания поцеловать ее. Ни за что на свете он не отпустил бы ее сейчас, какой бы напуганной или разгневанной она ни была. Он собирался разбудить в ней притягательную, жизнерадостную девушку, которая отломила для него свой хлеб.
Хотел сорвать с нее кокон отчужденности и холодности. Он хотел показать ей, что в мире есть вещи, которые делают жизнь полнее, красочнее и ярче. Поразительно, но после смерти Уилла он впервые подумал о том, что жизнь действительно может быть такой.
Но только сейчас Джек осознал, как сложно будет исполнить задуманное. Прежде всего для него.
Он боролся с дрожью во всем теле, когда поднял руку и осторожно дотронулся до ее румяной щеки. К его огромной радости она не отстранилась, а лишь продолжала смотреть на него своими завораживающими голубыми глазами.
Боже, кожа ее была такой нежной, такой мягкой, что он хотел бы вечность касаться ее! Но больше всего на свете он хотел еще раз увидеть Кейт, которая сидела с ним в беседке и шутила. И наклонившись вперед, Джек устремился к ее губам. Вот только к его немалому изумлению она вдруг медленно стала подаваться назад, отдаляясь от него. Джек понял, что ее защитная реакция настолько сильна, что даже в такой момент она способна сопротивляться.
Он последовал за ней. Она продолжала откланяться назад, выгибая спину, но это не остановило его. Джек следовал за ней до тех пор, пока его грудь не коснулась ее груди. И тогда он обнял ее за талию свободной рукой, а пальцами другой сжал ей подбородок.
- И как далеко ты собираешься убежать от моих губ? - спросил он с улыбкой, пристально глядя на нее.
Его теплое дыхание обожгло ей щеку. Поглаживания пальцев вызывали в ней сладкий трепет, от которого задрожали колени. Объятия сковали движения так, что она не могла пошевелиться. Кейт едва могла дышать, желая исчезнуть, испариться. Она хотела, чтобы сейчас произошло хоть что-то, что спасло бы ее от него. Потому что, кажется, сама была не в состоянии что-либо сделать.
Особенно когда его губы растянулись в дразнящей улыбке. И кое-как совладав с собой, Кейт попыталась сказать:
- Д-достаточно далеко, чтобы вы не…
Но не успела закончить. Склонившись над Кейт и почти лежа на ней сверху, он решительно накрыл ее губы своими, не оставив ей выбора.
Господи, наконец-то она была в его руках! Джек крепко прижал ее к себе и, проглотив удивленно-испуганный вздох, приподнялся так резко, что она почти упала ему на грудь. Книга выпала из рук и была бессовестно забыта.
Она уперлась руками ему в плечи, но не стала вырываться. Джек был ошеломлен тем, как быстро она покорилась ему, не думая даже сопротивляться. Он ожидал от нее чего угодно, но не смирения. И это почему-то смирило его сердце.
Он сжал ей талию, притягивая ее еще ближе, быстро развязал ленты соломенной шляпки и отправил головной убор лежать по соседству с книгой. Она была в легком оцепенении, поэтому Джек старался действовать быстро, чтобы она не успела прийти в себя. И, запустив пальцы в шелковистые, уложенные в простую прическу волосы, он, наконец, позволил себе потерять голову, втянув в себя ее губы.
Господи, он прижимался к губам настоящей Кейт! Снова. Это так сильно ошеломило его, что перехватило дыхание. У нее были бесподобные губы. Нежнее и слаще того, что он помнил. Джек сделал глубокий вдох и стал медленно целовать ее сомкнутые уста, ощущая себя пьяным. Почти одурманенным.