Его руки блуждали по ее телу, поглаживая, вызывая дрожь и восторг одновременно. Закрыв глаза, Кейт упивалась его прикосновениями, ощущая, как жар от поцелуя разливается по венам. Она с трудом могла дышать и еще меньше могла думать, отдавшись на его волю.
Сердце на миг замерло, а потом стало биться с неистовой силой, когда его ладонь обхватила ее ноющую грудь, которая только этого и ждала. Кейт выгнулась и крепче обхватила его за шею, зарывшись пальцами в его влажные мягкие волосы. Она чувствовала на себе тяжесть его тела, и это еще больше усиливало нарастающее волнение.
Она чувствовала, как он сжимает и поглаживает ей грудь, как тогда в нише нормандской церкви. Только на этот раз ощущения были намного острее. Она боялась, что это может закончиться так же внезапно, как тогда, поэтому еще теснее прижалась к нему, желая его, и глухо застонала:
- Джек.
Он вздрогнул и оторвался от нее, но только затем, чтобы покрыть поцелуями ее лицо, спуститься вниз и коснуться языком одиноко бьющейся жилке на ее шее. Кейт вздрогнула и выгнулась дугой, снова застонав.
Джек вдруг подумал, что от него идет пар, потому что ему стало невыносимо жарко. Он хотел разорвать на ней одежду и увидеть ее всю, коснуться ее кожи, ощутить ее вкус. Он сам хотел раздеться и прижаться к ней своим возбужденным до предела телом.
Опустив руку вниз, он стал задирать ей подол и когда ворох юбок оказался у нее на животе, его рука принялась гладить затянутое в шелковых чулках бедро. Его губы ни на миг не переставали ласкать ее. Он вспыхивал всякий раз, когда слышал ее стон. Это действовало на него сокрушительно. Она сводила его с ума, нежно поглаживая его плечи и спину, вжимая его в себя.
Добравшись до нежной ложбинки, он зарылся лицом между ее грудей и вдохнул опьяняющий запах ее сладкой кожи.
- Господи, Кейт, ты так чудесно пахнешь! - выдохнул он, целуя верхнюю часть груди.
Кейт вздрогнула, едва дыша. Сердце готово было выскочить из груди. Она была похожа на безвольную марионетку, которую приводили в движения только его руки и губы. Она сгорала от желания и огня, которым он опалял ее. Она вся дрожала, позволяя ему стягивать вниз корсаж платья. Но когда он не поддался, Джек приподнялся и с глухим рыком разорвал лиф. Кейт ахнула, приподнявшись.
Две пуговицы отлетели в сторону и упали на матрас. Джек же, не обратив на это внимания, принялся расстегивать оставшиеся пуговицы, потом отодвинул бретельки и спустил их вниз по рукам. Кейт подчинилась, с безумным волнением позволяя ему раздеть себя. Немыслимо, но она хотела этого. Ей было жарко, и Кейт мечтала поскорее избавиться от душившего ее платья. Он снова накрыл ей губы, и оба снова упали на кровать.
Лихорадочно раздевая ее, избавляясь от платья, туго затянутого корсета и нижней сорочки, Джек, наконец, накрыл ее нежное, горячее тело. И испытал еще большее желание, когда услышал ее смущенный стон.
- Ты поможешь мне раздеться? - неуверенно спросил он, оторвавшись от нее.
Ее восхитительные глаза потемнели и были похожи на сверкающие сапфиры. Она лежала под ним почти голая, только в одних чулках, но Джек пока не позволял себе разглядеть свою фею, боясь, что потеряет остатки выдержки. Он погладил ей лоб, виски, спустился вниз и провел пальцами по подбородку. Она несмело улыбнулась ему, положила руки ему на грудь и стала медленно расстегивать жилет, а потом и рубашку. Для Джека это было настоящей пыткой, но он героически выдержал все до конца, позволяя ее пальчикам исследовать свое тело.
Кейт и не думала, что он такой красивый, когда скинула с него рубашку. А он действительно был красив, суровой, мужской красотой. Смуглая кожа груди была покрыта мелкими волосами, которые сужались у живота и уходили вниз узкой дорожкой. Не представляя, что на это способна, она все же не смогла удержаться и положила ладони на его тяжело вздымающуюся грудь, а потом провела по горячей атласной коже подушечками пальцев, ощущая его дрожь.
У нее вдруг пересохло во рту. Железные мышцы выступили еще сильнее, он начинал покрываться испариной, глаза потемнели еще больше, и когда она нечаянно дотронулась до его темного соска, он вздрогнул, зарычал и снова накрыл ее собой.
- Ты медленно убиваешь меня, Кэтти, - выдохнул он, впившись в нее таким глубоко-страстным поцелуем, что все разумные мысли, которые не исчезли до этого, тут же испарились.
Обнаженной грудью Кейт чувствовала прикосновение его твердой груди. Волоски на ней щекотали ей живот. Огонь желания заставляя ее трепетать и вздрагивать от малейшей ласки. Она обняла его за плечи и прильнула к нему. Он приподнял ее и уложил на подушки.