Сквозь «вату» в ушах слышу его отрывистый и злой голос:
— Убью ее! Слышишь? Еще шаг и я перережу вашей сучке горло! — а дальше прозвучал хлопок, рука мужчины дрогнула и я почувствовала теплую струйку крови, стекающую по шее. Мужчина упал, потянув меня за собой, дальше все потонуло в черном тумане.
Глава 10
— Как она? — встревоженно спросил Марат, присаживаясь рядом с Деном, который проверял пульс у девушке и вытирал выступившую кровь.
— Эти твари постоянно кололи ей снотворное, рана несерьезная. Царапина. А вот синяки на теле мне не нравятся. Ее надо в больницу.
— Я отвезу, — непреклонным тоном произнес Марат, подхватывая Марину на руки и выходя из комнаты.
На выходе из полуразрушенного завода он столкнулся со старшим Вороновым. Виктор пристально осмотрел девушку и нахмурился, Марина как раз пошевелилась, и крепко обняла Марата за шею, промурлыкав:
— Дорогой, ну что ты встал… Поехали домой… — и уткнувшись ему в шею, уснула.
— Не буду вам мешать. Пусть только, как придет в себя, со мной свяжется, — недовольно произнес Воронов и прошел дальше.
В себя я приходила медленно. Но хороший уход и дорогие лекарства делали свое дело. Последующие два дня я провела у Марата. Сразу же после больницы он привез меня к себе и занялся моим лечением.
Я сидела в кресле и задумчиво смотрела на дождь, который не прекращался все это время. Я не слышала как вернулся Марат, лишь вздрогнула, когда его руки легли мне на плечи.
— Как ты? — спросил с нежностью.
— Если ты про мою депрессию, то уже лучше, — видя недоверие в карих глазах, улыбнулась. — Правда, уже лучше.
Я прекрасно понимала мужчину. Когда в больнице мне спешно почистили кровь, я была сама не своя. За два дня я достала его постоянными истериками, кричала, ругалась, обзывалась. Марат, наверное, за это время потратил множество нервных клеток и прибавил седых волос. Хотя, я задумчиво уставилась на его густые черные волосы без единого белого волоска. Мужчина напрягся, не зная, что от можно опять ожидать.
— Спасибо, — искренне произнесла. — Я просто проверяла, появились у тебя седые волосы или нет, — лукаво усмехнулась. Марат опешил, а потом звонко рассмеялся и произнес:
— Конечно появились, пришлось закрашивать. Я еще молодой.
— Пошли ужинать, молодой. Тебя ждала, — после этих слов увидела, как напряжение сквозившее во всем теле мужчины, уходит. Действительно переживал. Приятно и необычно. Вспомнила о Максе, знаю, что он пришел в себя еще, когда я находилась в плену, но… ни разу так и не позвонил.
Марат сразу же почувствовал перемену в моем настроение и поддерживающе сжал руку. Передернула плечом и направилась в столовую, где все уже должны были накрыть.
Ужинали мы молча, как я не старалась выкинуть мысль о Максе, она продолжала сверлить мой мозг. Черт!
— Марат, расскажи, что произошло. Я достаточно пришла в себя, чтобы принять любую информацию.
Мужчина тяжело вздохнул, отодвинул тарелку и, взяв чашку с кофе, пересел в кресло. Я просто откинулась на стуле, пристально за ним наблюдая.
— Ты ведь сначала хочешь узнать насчет Максима? — пристально вглядываясь в мое лицо, в лоб спросил Марат. — Вижу, что да. Так вот. Максим очнулся через два дня после операции и сразу же стал интересоваться, что с тобой. К тому времени мы уже знали, что тебя похитили. Егоров, прихвостень Лисицина, решил с твоей помощью повлиять на решение Максима о сотрудничестве, — скривилась на этих словах. Странный вывод. Марат все понял по-своему: — Макс как узнал, подрывался ехать тебя спасать, сказал, что подпишет все бумаги, лишь бы тебе ничего не сделали.
Я сидела, словно меня по голове мешком огрели, и неверяще смотрела на Марата. Он ведь пошутил?
— Марин, я серьезно, — видя, как я отнеслась к его словам, произнес Марат. — Его пришлось усыпить, чтобы дел не натворил.
— Ясно, — хотела равнодушно, но не получилось, а Марат виновато опустил глаза. Напряглась, похоже, я чего-то не знаю.
— Понимаешь… Когда я выносил тебе из помещения столкнулся с отцом Максима… — замолчал.
— И? — не вижу связи. Вдохнул, как перед прыжком в воду и произнес: — Я нес тебя на руках, пока мы разговаривали, ты меня обняла и, уткнувшись в шею, уснула.
— Понятно, хотя не понятно. И?
— Макс позвонил через пару часов и задал вопрос. Он спросил, со мной ли ты, естественно, я ответил: «Да».