У Маркина работала жена его ближайшего приятеля, одного из тех, с кем Леня Маркин проводил вечера за игрой в преферанс и шахматный блиц, и, когда эту милую, работящую женщину довели в лаборатории до слез и истерики, встревоженный муж, трудившийся в соседней лаборатории, явился к Маркину, и между ними произошел такой разговор.
— Слушай, Леня, — сказал ему друг, — я не хочу вмешиваться в дела твоей лаборатории, но неужели ты не можешь оградить Екатерину от преследований этой гориллы, Птицыной? Ты посмотри, на кого Катюха похожа: кожа да кости, один нос торчит.
— Ой, Костя, — вздохнул на это Леня Маркин, — если я начну заниматься разбором склок, мне работать будет некогда.
— Но о какой же работе может идти речь, если у тебя склоки завелись? Первым долгом нужно ликвидировать склоки.
— Ты думаешь, это просто?
— Может быть, и не просто. Но взяться за это дело так же необходимо, как очистить зерно от плевел.
— Вот, погоди, пройду по конкурсу, я тогда наведу порядок.
— А я бы на твоем месте не стал ждать конкурса. Мне кажется, в твоих же интересах взяться за дело сейчас и к конкурсу создать нормальный климат в лаборатории. Что ты, не в состоянии дать по рогам этой Птицыной?
— А тебе известно, что ее поддерживает зам? Ее просто так, голыми руками не возьмешь. Вот пройду по конкурсу, тогда и ей устрою…
— Ну смотри, старик. Тебе виднее.
И приятель ушел, затаив в душе обиду на Маркина…
Наконец объявили долгожданный конкурс. Спешно собрав необходимые документы, Леня Маркин понес их ученому секретарю, но тот сказал ему:
— Леонид Сергеевич… поймите меня правильно… Вы, конечно, вправе участвовать в конкурсе, но я бы вам посоветовал забрать документы.
— Почему? — опешил Леня Маркин.
— Видите ли, одно дело — не участвовать в конкурсе и совсем другое — участвовать и быть прокаченным на вороных…
— А что, разве ко мне есть претензии? — удивился Маркин.
— К сожалению, да… Руководство института считает, что вы не умеете работать с людьми.
— Гм, выходит, Птицына умеет работать с людьми, — оскорбленно выговорил Маркин.
— Упаси бог! — возразил секретарь. — Мы знаем ей истинную цену… Нет, на должность заведующего вашей лабораторией намечена кандидатура из другого института. По всей вероятности, она-то и пройдет по конкурсу.
И Леня Маркин, взяв документы, отправился восвояси. Когда были вывешены списки участников конкурса, фамилии Маркина там не оказалось, и кое-кто из приятелей Лени спрашивал его с удивлением:
— Старик, ты почему не участвуешь в конкурсе?
И Леня Маркин, делая хорошую мину при плохой игре, отвечал с добродушной усмешкой:
— А зачем мне этот хомут, лаборатория? Ту же зарплату я буду получать как завсектором, зато хлопот меньше.
В глубине души он, разумеется, был оскорблен такой несправедливостью — сменять его, Леню Маркина, на какого-то кота в мешке, варяга; и, весь уйдя в себя, он терпеливо ждал знакомства со своим преемником…
Но вот явился новый зав, обыкновенный кандидат, по виду не очень примечательный человек, такого же примерно возраста, как Маркин. Несмотря на свою непримечательность, он мгновенно оценил обстановку, отдал бразды административного правления Птицыной, а сам, как говорится, с головой ушел в науку, систематически и твердо прокладывая курс для докторской своей диссертации… А Птицына могла торжествовать: два-три самых яростных недруга ее, и в том числе Катюша, уволились, и в коллективе наступила тишь да гладь да божья благодать. Леня Маркин попытался было возглавить в своем секторе оппозицию новому лабораторному начальству, но, не имея ни определенной системы, ни сколь-нибудь твердой поддержки сотрудников, махнул на все рукой и, отказавшись от своих честолюбивых надежд, решил вернуться к прежней жизни без забот и треволнений.
Но вернуться к прежней, столь приятной жизни, вдруг помешала Маркину жена. По-своему истолковав фиаско мужа, она, едва он только приходил домой, принималась осыпать его градом упреков, насмешек и даже оскорблений.
— Эх ты, папочка! — говорила она с ласковой укоризной, и этот тон, а главное, слова казались Лене Маркину возмутительными. — Ну, на что ты способен, скажи?.. Руководитель из тебя не получился. Докторскую ты не делаешь. Все вечера ты проводишь за картами, шахматами или смотришь этот дурацкий футбол!.. Ты хоть бы взялся монографию писать! Бесхарактерный ты мужчина. Тюфяк ты, папочка! Илюша ты Обломов, вот ты кто! Неужели так и доживешь свой век Обломовым?..