— Вы вообще не можете танцевать?
— Мне разрешены только поддерживающие упражнения, никаких больших нагрузок.
Они немного помолчали, и Блэр попыталась выбросить из головы две вещи. Во-первых, свое недовольство тем, что пришлось бросить карьеру на полгода. Во-вторых, невероятно сексуальные ощущения, возникающие всякий раз, как эти мозолистые руки прикасались к ее бедрам.
— Вы сами втащили сюда все эти коробки? — наконец спросил мужчина, прерывая затянувшееся молчание.
— Да. Пэм дала мне свой фургон на несколько дней. Я приехала из города сегодня утром и решила не ждать, когда кто-то поможет мне все это разгрузить.
— Вы носили тяжести вверх по лестнице, и это вряд ли пошло на пользу вашим коленям.
— Им это, во всяком случае, не повредило. — На самом деле ноги у нее отчаянно болели к тому моменту, когда последняя коробка оказалась на втором этаже, но Блэр упрямо это отрицала, как не соглашалась и с тем, что с ними вообще что-то может быть не так. Блэр отлично понимала — если игнорировать проблему, само собой ничего не рассосется. Но она не готова была признать, что ей придется навсегда расстаться с танцами. Для нее это было равносильно катастрофе.
— Я уверен, что вам мог бы кто-нибудь помочь.
— Дети Пэм собрались сегодня на пляж, и я попросила ее не разочаровывать их. Она сказала, что они с Джо зайдут попозже, чтобы разобраться с вещами. Но мне не хотелось ждать так долго, а тем более утруждать их. Есть человек, который живет в доме наискосок от меня. Я снимаю у него эту квартиру. Пэм сказала, что я могу обратиться за помощью к нему, но я его еще не видела. Он передал Пэм ключ для меня, а я забрала его сегодня утром.
— Значит, вы с ним ни разу не встречались?
— Нет, это знакомый Пэм, и она все устроила с квартирой. Он плотник или что-то в этом роде.
— Я не сомневаюсь, что этот человек с радостью помог бы такому изящному созданию, как вы, перенести все эти коробки наверх.
— Может быть, он и согласился бы, — Блэр не стала спорить, — но я не хочу быть обязанной соседям.
— Понятно. Вы женщина независимая.
— Абсолютно, и мне это нравится.
Блэр услышала звук передвинутого по полу стула и повернула голову. Массажист сел, и она вдруг испытала невероятное облегчение оттого, что он оставил ее бедра в покое.
Взяв в ладонь ее узкую ступню, он начал разминать подошву большим пальцем.
— Господи, что вы с ней сделали?
Блэр рассмеялась:
— Ужасно, правда? Когда носишь балетные туфли с твердым носком, волдыри превращаются в мозоли, потом появляются новые, все большие волдыри и опять мозоли. После нескольких лет работы ноги танцовщика похожи на копыта.
Массажист налил лосьон на шишки и бугры. Она бы не позволила ему этого, если бы собиралась танцевать. На то, чтобы мозоли достаточно загрубели и смогли выдерживать обрушивающуюся на них нагрузку, требуется время. Но Блэр позволила размять ей ступни и пальцы ног.
Мужчина поднял одну ступню и стал вращать ее, разрабатывая сустав.
— Нет, нет, расслабьтесь, — негромко попросил он, когда Блэр решила ему помочь. — Разрешите мне поработать за вас. — Закончив со ступней, он согнул ей ногу в колене и также стал вращать ее, действуя предельно осторожно, чтобы не причинить боль. Блэр полностью расслабилась и позволила ему разрабатывать ее усталые мускулы, пока все сухожилия не заработали так, как не работали уже несколько недель.
Повторив процедуру со второй ногой, массажист опустил ее на плед. Блэр ощущала сонное оцепенение и странную тяжесть, словно все кости из ее тела исчезли и оно стало податливым и мягким. Веки опустились.
Ей так не хотелось, чтобы отведенный на массаж час закончился. У этого человека удивительные руки! Он помог ей так чудесно расслабиться! Она и не мечтала о таком отдыхе с тех пор, как вся в слезах от досады и злости покинула кабинет доктора на Парк-авеню.
— Теперь можете повернуться, — приказал ей низкий, повелительный голос. Блэр и в голову не пришло ослушаться, и она перевернулась на спину одним движением, по-прежнему не открывая глаз. Она услышала нечто похожее на вздох восхищенного изумления, и тут же прохладные полотенца прикрыли ей грудь и бедра. Блэр сознавала, что такая реакция со стороны массажиста должна была бы насторожить ее, но она была слишком разомлевшей, чтобы задуматься об этом.
Мужчина перешел к другому краю стола и встал у головы Блэр. Она знала, что он снова поливает лосьоном руки. Ей подсказал это насыщенный аромат, достигший ее ноздрей. Когда он наклонился и поставил бутылочку на место, женщина ощутила, как его мощные бедра прижались к ее макушке. Блэр слышала, как чуть чавкает лосьон между его пальцами, когда они нежно коснулись ее плеч. Длинными, размеренными прикосновениями он втер маслянистую жидкость в кожу рук. Его дыхание легким теплым ветерком овевало ее лицо.