Что ж, это, безусловно, был эффективный способ заткнуть мне рот.
— Разве ты не видишь, Бридж? Наконец-то я присутствую в своей собственной жизни. На днях я ни с того ни с сего заехал к своим родителям и поужинал с ними. Потом мы с папой поиграли в шахматы, чего не делали с тех пор, как я был ребенком. Я не отказываюсь от своих мечтаний. Даже близко нет. Я наконец-то выполняю их. Я заблудился, пока ты не нашла меня и не указала правильное направление. Ты не оказываешь плохого влияния. На самом деле все как раз наоборот. Ты спасла меня.
Мои глаза наполнились слезами, и каждый раз, когда я пыталась заговорить, мой голос срывался, поэтому я сдалась.
Он поднес мои переплетенные руки к своим губам и поцеловал их.
— Я люблю тебя, Бруклинский мост.
Мои глаза расширились. Несколько мгновений назад мне удалось успешно проигнорировать легкое упоминание о любви, но я ни за что не смогла бы притвориться, что не слышала, как он это сказал. Вместо этого я ничего не сказала и не сделала. Просто смотрела на него.
— Это действительно так, Бруклин. Я ни за что на свете не могу представить себе ни дня без тебя. Каждый день, когда мы в разлуке, я провожу в размышлениях и планировании того, что мы будем делать, с нетерпением ожидая, когда мы снова будем вместе. Ты принадлежишь мне, твое место рядом со мной. — Каждое произнесенное слово было полно неподдельных эмоций, это ясно читалось на его лице и языке тела.
Но я боялась высказать вслух то, что чувствовала — что я на самом деле чувствовала к нему — поэтому решила начать с малого.
— Ты тоже дорог мне, Корбин.
— Ну, это было как удар ножом по моему сердцу, — пошутил Корбин, хотя и не смог скрыть своих истинных чувств. Ему было больно не услышать этого в ответ, но я должна была действовать в своем собственном темпе.
— Нет, я серьезно. Ты действительно дорог мне, наверное, больше, чем когда-либо дорожила кем-то другим, включая Нелли. Я на грани потери самой важной дружбы, которая у меня когда-либо была… ради нас. Но более того… ради меня. Потому что это то, чего я хочу. Я действительно хочу быть с тобой, но мне страшно. Я в ужасе от того, что если я полностью погружусь в это, мне может быть больно. Я в ужасе от того, что если я отдам тебе свое сердце, ты растопчешь его, как это сделал Чейз. Я стерпела, когда Чейз сделал это, потому что на самом деле не любила его. Но если бы ты это сделал, я бы ни за что не выжила. В этом есть смысл?
— Да, — тихо сказал он.
— Когда Чейз ушел, весь мой мир перевернулся с ног на голову. Я планировала наше будущее, лелеяла наши отношения, но все они были моими. Не его. Я поняла, что управляла отношениями и задавала тон, но я никогда по-настоящему не была уверена, что он во всем согласен. Я была влюблена в идею, а не в реальность. Но с тобой… — Я испустила протяжный вздох. — Быть с тобой — это совсем другое. Я действительно люблю тебя, Корбин Филдс. Больше, чем я даже хотела бы признать.
Не останавливаясь, он заключил меня в объятия, и я надеялась, что он никогда не отпустит меня.
Это было то, чего я хотела. Как только эти слова слетели с моих губ, воцарилось умиротворение, и это послужило подтверждением того, что я приняла правильное решение. Наконец-то у меня хватило смелости поделиться с ним своим сердцем, разумом, телом и душой.
Я боролась со страхом.
И победила.
Страх никак не повлиял бы на мое решение. И я бы начала работать над тем, чтобы не позволять ему влиять и на другие решения в моей жизни. Следующей в моем списке, с кем нужно было разобраться, была Нелли. Это было бы нелегко. Но что бы ни случилось, Корбин был бы рядом со мной, и мы вместе пережили бы эти бури.
Это было то ободрение и поддержка, в которых я нуждалась.
***
Мы с Корбином планировали увидеться, как только закончится девичник, а пока он вернется к работе. А это означало, что весь день мне больше нечем было заняться, кроме как зацикливаться на предстоящем разговоре с Нелли. И мне не нужно было лишний раз об этом задумываться. Я была готова встретиться с ней лицом к лицу. Не в негативном смысле, а чтобы, наконец, признаться в том, что произошло, и извиниться за то, что не была откровенна с ней.
Я допила третью порцию содовой, продолжая барабанить пальцами по столу.
— Как дела, куриная задница? — По крайней мере, приветствия Мэди было достаточно, чтобы вызвать столь необходимую улыбку на моем лице. — Как дела?