А раз так, то и беспокоиться не о чем, сказала она себе, укладываясь между прохладными простынями. Совершенно не о чем.
Эйдена выписали из больницы на следующий день, перед ланчем. У самых дверей он сошел с кресла-каталки, куда его запихнули чуть ли не силой, и сунул костыль под мышку.
— Перегнать вашу машину сюда, миссис Морс? — спросила прикатившая Эйдена дородная медсестра.
— Да нет, не стоит, — ответила Джилл. — Я припарковалась у самого фасада, до нее рукой подать.
Сестра заботливо натянула борт пиджака на петлю, поддерживавшую загипсованную руку, и тщательно разгладила его.
— Рецепт на перкодан взяли?
— Точно так, мадам! — молодцевато гаркнул Эйден, хотя рецепт лежал в сумке у Джилл.
— А расписание приемных часов доктора Грогэна не забыли?
— Никак нет, мадам. Собираюсь посетить его в Бостоне через две недели.
— Ну и хорошо. А пока что…
— Знаю. А пока что гуляйте.
— Но не загуливайте, — подмигнула сестра.
— Еще какие-нибудь указания будут? — с игривой улыбкой спросил Эйден.
— Будут. Берегите себя, слышите?
И женщина, к великому удивлению Джилл, смахнула слезу с глаз. А Эйден — кто бы мог подумать! — обнял ее.
— Постараюсь, — сказал он. — Спасибо за все, что вы для меня сделали.
— Ну, всего наилучшего! — Сестра помахала рукой и, тихо посапывая, укатила кресло прочь.
Выйдя на порог и открыв дверь, Эйден высунул голову наружу и оглянулся вокруг.
— Ну что ж! — Он с решительным видом вздернул подбородок. — Поехали домой. Выяснять, кто я такой.
Джилл помогла ему доковылять до машины и устроиться поудобнее на заднем сиденье, а сама села за руль и вывела ее на дорогу.
Приживется ли Эйден дома, где он прежде не бывал более двух дней подряд? Весьма возможно, что нет. Ведь он предпочитал проводить все свое время или на работе, или в поездках. А будучи дома, почти безвылазно работал у себя в кабинете.
Но теперь, не обладая памятью, Эйден не в состоянии предаться привычным занятиям. Чем же он заполнит свое время? Очень быстро он начнет скучать, а скука, как известно, верный предвестник плохого настроения. Это уж точно.
Неизвестно также, как он отнесется к Мэдди.
До сих пор, когда Эйден бывал дома, Джилл старалась изолировать девочку от него. Чаще всего брала ее на продолжительные прогулки или отправлялась с ней по не самым неотложным делам, лишь бы не мозолить ему глаза. Ну а как же будет в течение этих двух недель? Или трех? Или даже четырех? Дай Бог, чтобы амнезия отступила от Эйдена много раньше!
Из страха приехать домой и остаться с Эйденом наедине она стала возить его по Веллингтону, якобы с целью показать городок, в котором они живут.
— Город наш небольшой, в нем всего-то восемь тысяч жителей, — говорила она, медленно выруливая на улицы жилого квартала, где находилась больница. — Если хочешь сориентироваться, можно зайти в этот магазин — там в отделе перчаток висит карта Веллингтона.
Но Эйден не желал ориентироваться, ему больше нравилось ездить по улицам, рассматривая дома и дорожные знаки.
— А почему мы здесь? Почему мы живем в Веллингтоне?
— Это один из самых престижных спальных пригородов Бостона, — пожала плечами Джилл.
— А друзья у нас тут есть? — Он уже узнал, что родственников в Веллингтоне ни у него, ни у нее нет.
— Друзья? Есть, конечно. — Она резко затормозила перед светофором и поспешила добавить: — Скорее не друзья, а хорошие знакомые.
Занятому по горло Эйдену было не до того, чтобы заводить друзей.
— Веллингтон называют городом-садом. Я читала, что во время революции в этом парке обучалось местное ополчение.
Стараясь получше разглядеть городской сад, Эйден изо всех сил перегнулся вперед, натянув могучими плечами пристежной ремень.
— А сейчас мы находимся в центре города. Здесь спокойно и тихо. Большинство домов относится к девятнадцатому веку. Но попадаются и постройки восемнадцатого.
Она заметила, что глаза Эйдена блестят — так ему все интересно.
— Ты обычно постригался здесь. — Она ткнула пальцем налево.
— В парикмахерской под названием «Сущее наслаждение»?
— Да, — рассмеялась Джилл при виде его радостного лица. Он вспомнил!
— Так как давно мы здесь живем?
Джилл уже открыла рот, чтобы ответить, но спохватилась:
— Лучше ты со временем сам вспомнишь.
Эйден добродушно заворчал — ему надоело слышать эту присказку, — но вдруг насторожился.