Слова благодарности
Мы хотим выразить благодарность нашему литературному агенту Аннабель Мерулло и агентству «Peters Frazer Dunlop», которое помогло нам воплотить в жизнь свой замысел. Кроме того, спасибо Люку Спиду, сотруднику агентства «Curtis Brown», за то, что он показал Саре Филмс один из ранних вариантов рукописи.
Мы хотели бы поблагодарить команду нашего британского издательства Quercus: Ричарда Милнера, Шарлотту Фрай, Бена Брока, Фиону Мерфи и других, а также Джоша Аяленда за неизменную поддержку и неоценимую помощь во время подготовки книги к изданию. Спасибо также американскому издательству «Atria» и его сотрудникам.
Мы выражаем особую благодарность организации «Семьи ветеранов-инвалидов» за финансирование участия семьи Морган в Марафоне морской пехоты и помощь в организации потрясающего отдыха в «Диснейуорлде» для них. Благодарим также организацию «HALO-Свобода», которая спустя столько лет после той роковой спецоперации в Эквадоре впервые сделала возможным прыжок с парашютом для Джейсона Моргана. Огромное спасибо Джиму Зигфриду — если бы не он, мы бы не смогли рассказать о первых годах жизни Нэпала. Спасибо Грегу Хардести за профессиональную помощь во время работы над книгой и Тин Робертс за расшифровку интервью. И конечно же, мы благодарим Джона Либонати за то, что он помог нам рассказать его историю.
И наконец, спасибо нашим семьям — женам, детям, сестрам, братьям, родителям — за то, что они всем сердцем поддерживали нас во время работы над этой книгой.
Пролог. Снова на борту
Меня зовут Джейсон Марк Морган. Или просто Черт. Почему Черт? Об этом потом. Но некоторые части этой истории я не смогу рассказать — меня там просто не было. Я передам слово другим.
В остальных случаях я постоянно буду здесь, с вами, до самого конца повествования.
Мы подъезжаем к ожидающему нас самолету.
Едва-едва рассвело.
Свежий зимний день. Солнце светит уже по- весеннему. На моей армейского стиля рубашке красуются нашивки ВВС США и войск специального назначения.
Пол, инструктор, который будет прыгать со мной в тандеме, держится рядом. Это высокий, мускулистый, в темных очках и с коротко остриженными волосами парень, суровый с виду, но вскоре я понимаю, что у него золотое сердце. Мы приближаемся к самолету, и Пол наклоняется к моему уху. Ему приходится кричать, чтобы перекрыть рев турбин.
— Когда парашют раскроется, сделаем несколько крутых кувырков? Падать будем очень быстро. Большая скорость — меньше времени в воздухе. Ты как?
— Конечно, за, — улыбаюсь я. — Звучит заманчиво! Давай так и сделаем.
Он тоже улыбается. Его очки поблескивают в свете ясного зимнего дня.
— Хорошо! Заметано, приятель!
Пол и другие ребята помогают мне забраться в самолет и пристегивают ремнями. Уже сейчас кровь бросается мне в голову. Из-за большого количества адреналина стук моего сердца напоминает пулеметную очередь. Когда готовишься к главному рывку — свободному падению, — ощущения всегда именно такие.
Самолет взлетает, и мы начинаем подниматься на высоту примерно десять тысяч футов. Путь на крышу мира долог. Шум моторов такой сильный, что особо не поговоришь. Все мы полностью сосредоточены. Мысли направлены только на прыжок.
По правде говоря, из-за этого прыжка я особо не переживаю. Внизу нет джунглей, кишащих невменяемыми убийцами, готовыми открыть огонь, едва мы выпрыгнем из самолета. И сегодня мы, по крайней мере, не скрываемся под покровом ночи, и лица у нас не вымазаны черным. Меня научили сливаться с темнотой. Чувствовать себя с ней единым целым. Считать ночь союзницей. Меня научили ценить то, чего остальные боятся, потому что это помогало мне перехитрить, превзойти и повергнуть врага.
Сегодня, во время этого прыжка, ничего такого не нужно.
Мы поднимаемся на необходимую высоту, и наш инструктор делает знак рукой: два раза показывает растопыренную пятерню. Осталось десять минут до того, как мы выпрыгнем в открытый люк.
Ко мне приближается Пол. Он усаживает меня так, чтобы пристегнуть к своему снаряжению. Я оказываюсь к нему спиной. Мы будем лететь в свободном падении под одним парашютом. Это и называется тандемный прыжок.
Во время прыжка с парашютом есть два наиболее опасных момента — это когда покидаешь самолет и — главное — приземляешься. Как говорил мой армейский инструктор, «тебя убивает не прыжок, а удар о землю».
Мы с Полом останавливаемся возле открытого люка. Снаружи — пустота, в которой беснуется и воет ветер. Мой напарник медленно пододвигает меня к люку, пока я не оказываюсь на самом краю. Напоследок Пол связывает мне ноги ремнями особым образом, чтобы я не сломал их во время приземления.