Виталя даже не представлял, насколько всё было страшно.
Я налил виски себе, ему. Мы молча выпили, и меня прорвало.
– Ну вот, например. Как-то она решила, что у нас с женой плохо с сексом. С чего она это взяла – отдельный вопрос. И она заставила жену рассказать ей в подробностях, как у нас это происходит. Потом выдала мне длинный список моих ошибок и литературу, с которой я должен ознакомиться, чтобы их не совершать.
– Ка-аких ошибок? – вылупился на меня Виталя.
– Таких, – огрызнулся я. – К примеру, пунктом номер один шла «Прелюдия». Теща считала, что я уделяю ей недостаточно много времени. И выдала мне две книжки, которые я должен был изучить. А, и после этого еще отчитаться ей, правильно ли я всё понял!
Наступило молчание. Виталя смотрел на меня круглыми глазами-плошками, а я пил вискарь злыми глотками, ругая себя за то, что стал всё это вспоминать.
– Ты не преувеличиваешь? – спросил наконец Виталя.
– Нет, – я помотал головой. – Я преуменьшаю. Я тебе еще сотой доли не рассказал.
Виталя помолчал и тоже выпил свой стакан.
– А почему ты ее в жопу не послал? – задал он после этого логичный и закономерный вопрос.
Такой логичный, что мне на него и ответить-то было нечего.
Если смотреть на проблему со стороны, она проста до необычайности. Действительно, что сложного – открой рот да пошли тещу в жопу. И наслаждайся игрой красок на ее натянутой по современным стандартам роже. Так мне в детстве казалось, что нагреть все холодные моря можно очень просто – нужно просто сунуть в воду очень большой кипятильник. Но, как оказалось позже, в этой проблеме было много разных нюансов.
Также и у меня. Одним из нюансов было воспитание. Мой отец, джентльмен до мозга костей, с детства внушил мне, что с женщинами следует обращаться деликатно, не опускаясь до оскорблений и до рукоприкладства. Убивать их отец также не рекомендовал. Может быть, только поэтому Маргарита Михайловна до сих пор жива.
Вторым фактором был тот, что я любил жену, а она до обморока боялась маминого гнева. Я знал, что если я опять восстану против тещи, та отыграется на Машке. Доведет ее до слез, заставит извиняться в том, в чем она никогда и виноватой то не была, сделает так, что Машка долго будет скулить и вымаливать у нее прощение.
И третьим фактором было то, что чертова теща была изумительным, непревзойденным психологом. Она тонко чувствовала, когда и на что можно давить, чтобы получить максимум своей выгоды, а на что давить не стоит, чтобы я таки не сорвался и не заехал ей в табло. Один раз я был на грани, и еще одна фраза с ее стороны привела бы именно к такому результату. Но теща ее не сказала.
Одним словом, Маргарита Михайловна змеей заползла в нашу жизнь, взяла нас с женой в заложники и процветала, умело играя на Машкином чувстве вины и моей любви к жене.
– Однако я так не понял, почему ты сейчас ни с кем не трахаешься, – вернулся на то же место Виталя. – Ну, теща. Ужас и кошмар, да. Но она же в прошлом, как я понимаю? И больше не повторится. Таких тещ в потоковое производство еще не запустили, слава Богу.
Я представил себе конвейер с несколькими сотнями ползущих по нему бывших тещ, – новых, боевых, со свежей помадой на поджатых губах, – и меня чуть не перекосило.
– Каждый раз, когда думаю, что хорошо бы с женщиной замутить, тут же Маргариту Михайловну вспоминаю, – признался я. – И сразу ничего не хочется.
– А вот это – безобразие! – воспрял Виталя. – И вообще! А как же слон?
Он посмотрел на меня с пьяной суровостью.
– При чем тут слон? – не понял я.
– Ну, твоя тема о том, что надо делать то, чего боишься? Ты сейчас ни с кем ни-ни, потому что продолжаешь бояться бывшей тещи. Вот и получается, что тебе надо трахаться, чтобы страх победить!
– Никого я не боюсь! – огрызнулся я. – Просто не хочу! Я не люблю ходить по проституткам. Собственно, никогда по ним и не ходил.
– Ты все-таки идиот! – воскликнул Виталя. – Кто говорит о проститутках?! Тут нет ни одной проститутки! Во всем Тае нет ни одной проститутки, понял? Они – богини, волшебницы, жрицы любви! Скажу тебе по секрету, братан, местные женщины – лучшее, что есть во всем Тае! Они творят такое, чего тебе и не снилось! И, заметь, тебе при этом ничего и делать не придется. Они все сделают сами, да еще и восхитятся, как здорово у тебя это получилось.
– И все-таки, они – проститутки, – продолжал я гнуть свою линию.
– Не воспринимай это так, – посоветовал Виталя. – Думай о них, как о проводницах в страну волшебства. Или о наставницах в сексе.
Молодец Виталя, ничего не скажешь. Такими методами можно себя убедить в чем угодно.
– А тут действительно кто-то восхищается тем, как ты лежишь пнем и ничего не делаешь? – заинтересовался я.