- Ладно, парни, проехали. Тут у нас другая проблема, похоже, нарисовывается...
Видимо, мой голос звучал достаточно озабочено: Станислав с Борисом глядели на меня ну очень внимательно.
- Смотрите: вот тут перепечатаны царские указы. Даты - февраль девятьсот четвёртого, по новому стилю начало марта. Подпись Николая Второго.
- А чья должна быть? Путина, что ли? - Снова Будкис не смог сдержать подколки.
- А ты не перебивай. Подпись Николая и это естественно и правильно. Неправильно другое: сейчас, как вы оба, надеюсь, поняли по рассказу господина Лучицкого, на дворе - самое начало девятьсот пятого года: Порт-Артур только что сдали, но, раз он не упомянул расстрел рабочих в Питере, революция пока не началась.
- Ну и?..
- Ну и слушайте: революция не началась, расстрела не было, но! Но теперь, как упоминал тот же Лучицкий, указы - да, вот такие вот, как тут, - издаёт уже не Николай Второй, а какой-то 'царский дядя'. А учитывая, что наш польский товарищ обмолвился об убийстве царя, я с вероятностью процентов в девяносто предполагаю, что убитый - как раз-таки тот самый Никки под нумером 'два'... И это означает...
- Это означает, что мы в ещё большей дупе, чем думали! - Стас, как всегда, сообразил первым. - Получается, что мы не только очутились в прошлом - мы в прошлом, которого не знаем! Это другая Россия - не та, про которую мы учили на истории!
Наш инженер в сердцах сплюнул в снег. Лицо же Будкиса стало таким жалким, как в детстве, когда у него хулиган-старшеклассник отобрал домашний бутерброд с маслом и одуряющее пахнущей на весь школьный коридор копчёной колбасой типа 'сервилат'. Взгляд растерянный, нижняя губа подрагивает, весь вид как будто вопиёт: 'За что?!'
- Ша, парни! Россия - та. Правители, похоже, другие. Но нам-то от этого ни жарко, ни холодно.
- Цо так? - Троцкий воззрился удивлённо. - Обоснуй!
- А то, родненькие вы мои, что то, что нам рассказывали под видом истории в школе, в ВУЗе и по телевизору - суть сказки Венского леса для детишек из детсада 'Берёзка'. Всё - галопам по Европам, редко по какой теме в учебнике больше страницы-полутора, а чаще - меньше. Да и то: в советских учебниках была одна идеология, если утрированно: самодержавие прогнило, большевики и Ленин молодцы, Николай Второй - Кровавый и не иначе и правильно его шлёпнули. Это один вариант истории. Другой - опять же утрировано: Россия была самой крутой страной, Николай - прекрасный семьянин и правитель, и вообще святой, а большевики - германские шпионы.
Естественно, и то и другое не совсем правда, а по большей части - совсем не правда. Но нам, а до нас - нашим родителям - всё это втюхивали. Там, в нашем времени, история - инструмент действующей политики, а политика - дело, как известно, достаточно говнистое.
А здесь и сейчас мы имеем возможность не 'учить историю', а запросто жить в ней. Благо, опыт у нас есть: детство у нас прошло тоже в 'эпоху перемен', да и взрослая жизнь была переменчивой из-за политики сильных мира. Тем более, что, как мне кажется, в этом времени события ещё не успели чересчур отклониться от того, что было у нас, в смысле - при живом Николае Втором. Так что мы ещё вполне можем вписаться.
- Ну и что ты предлагаешь?
- Я предлагаю план. Так сказать тайм-лайн на ближайшее время. Значит, смотрите: сейчас мы дотопаем до вокзала, дождёмся поезда...
- Ага, и уедем 'зайцами' в неведомую даль!
- Будка! Не подкалывай. Достал уже! Никуда мы не уедем! Короче, план такой: мы сейчас доходим до вокзала. Он, по идее, рядом с центром города или в самом центре. Дожидаемся поезда и вы двое, с понтом 'выскочили на минутку', интересуетесь у местных, где здесь гостиница. Костюмчики у вас не те, понимаете, поэтому и нужно временно пересидеть, пока я проскочу по магазинам, куплю хотя бы пальто: а то скоро мы тут все от ангины ласты склеим. А там, приодевшись, можно и на поезд, если желание не отпадёт!
- Поправочка. - Трошицинский был спокоен, как удав Каа. - Ты, как хитро замаскированный под солдата, от вокзала пойдёшь в разведку. Только звезду с картуза сними, а то местные не поймут, решат, что власть меняется. А мы, как отставшие от поезда, поедем в гостиницу. Мой костюм всё-таки не так глаз режет, как борькин куртец, да и бумаги мои пригодятся, чтобы снять номер. Будкис, ты останешься в отеле, пока я не вернусь с покупками: куплю трое пальто, чтобы на всех, и обувь потеплее. А, скажем, часа в три встретимся снова. Ты, Андрей, расскажешь, чего высмотрел, мы тоже наблюдениями поделимся. А там и решим, как и что... Вопросы есть? Вопросов нет, - по-киношному закрыл тему Станислав.