Кстати, о револьверах. В прошлой (или всё же будущей?) моей жизни не раз доводилось читать и слышать о том, что в Российской Империи до большевистской революции револьверы и пистолеты совершено свободно мог приобрести любой желающий и стоило это вовсе не запредельных сумм. На деле же всё оказалось не так радужно. Подобная вольность закончилась ещё после убийства императора Александра Второго и с тех пор без дозволения полиции приобретались только охотничьи ружья. Ну и любой офицер имел возможность приобрести себе 'короткоствол' из списка официально разрешённых к продаже и ношению вне строя параллельно с 'казёнными образцами'. Рядовой же обыватель, имеющий некоторый достаток, перед тем, как идти в оружейную лавку или заказывать оружие по почте у иногородней торговой фирмы, обязан был обратиться в полицию с ходатайством разрешить такое приобретение, в котором обязательно указывал причину возникновения такого желания: для собственной ли защиты или, к примеру, для вооружения нанятого сторожа. Как правило, местные 'органы правопорядка' шли в этом навстречу зажиточным господам как светского, так и духовного звания. А вот подобные просьбы от мастеровщины или студентов, а равно как и желание подданных Российской империи разрешить им приобретение оружия мелким оптом - уже вызывали серьёзные подозрения. Так что 'бульдоги' для Лиелманисов и старый, но внушительного калибра 'Смит & Вессон' пришлось приобретать нелегально у ростовских уголовников. Ростов-Папа! Здесь можно купить всё, было бы чем расплатиться. Но точно также можно и всё потерять...
После Пасхи 1906 года я получил по почте долгожданный подарок, самому себе: выписанный из Франции киноаппарат и здоровенный ящик с плёнками и химическими реактивами для проявки снятого. В отдалённом будущем, где я родился и вырос, подобный 'кошмар оператора' нашёл бы себе место разве что в экспозиции какого-нибудь политехнического музея. Здесь же и сейчас устанавливающаяся на треноге фиговина размером с большой посылочный ящик с хрупким объективом и ручкой-крутилкой сбоку была самым, что ни на есть хайтеком и шедевром конструкторской мысли. Особенностью данного агрегата являлось то, что с его помощью можно было не только снимать короткие - согласно метражу французской плёнки - видеоролики, но и после некоторой переналадки, демонстрировать неизбалованной публики кино. Источником света при этом служил маленький керосиновый фонарь, помещаемый в корпус. Впрочем, он же служил и источником повышенной пожароопасности, поскольку при сильном нагреве, или, не дай бог, прямом контакте с пламенем, целлулоид плёнок был способен к мгновенному воспламенению, да и сам корпус киноаппарата был собран из прекрасно высушенного и пролакированного дерева, лишь снаружи окрашенного чёрной масляной краской.
Да, я решил вернуться к своей основной профессии, а что тут такого? В своё время меня считали достаточно хорошим видеорепортёром, и соответственно неплохо оплачивали работу. Так что кое-какие навыки, а главное - понимание, что делать нужно, а чего ни в коем случае нельзя - имеются. Ну да: в этом времени нет пока что ни интернета, ни телевидения, хотя, допускаю, что какие-то работы в телевизионном направлении кто-то и ведёт, вон, радио уже осваивают и потихоньку ставят на практический уровень. Но зато здесь есть кино, которое даже большевики признают впоследствии главнейшим из искусств наравне с цирком. И в этом я с Владимиром Лениным согласен. Притом киноискусство в эти годы делает даже не первые шаги, а ползает пока на четвереньках, как младенчик. И тот, кто применит сейчас хотя бы часть наработок будущего, может не только заработать денег на безбедную жизнь в эмиграции после революции в России, но и обзавестись известностью и связями среди серьёзных людей за границей.