Нил Шустерман и другие
•
НЕПЕРЕПЛЕТЁННЫЕ
(Обречённые на расплетение — 5)
•
Перевод Linnea и sonate10,
обложка mila_usha_shak
Стиву Боциану, который был рядом со мной, когда я только начинал рассказывать истории, и который покинул нас слишком рано.
Благодарности
Так много людей хочется поблагодарить за создание «Непереплетённых», что трудно решить, с чего начать! Хотя вообще-то это не так. Всё начинается с моего редактора Дэвида Гейла и ассистента редактора Лиз Косснар. Как всегда, их консультации и рекомендации в процессе написания и редактирования текста были бесценны. Все сотрудники «Саймон и Шустер» всегда оказывали и продолжают оказывать мне всемерную поддержку. Назову лишь нескольких: Джастин Чанда, Джон Андерсон, Анн Зафьян, Кэти Хешбергер, Мишель Лео, Кэндис Грин, Крисси Ноа, Криста Воссен и Катрина Грувер.
Сердечные благодарности всем моим соавторам — почти половина историй в «Непереплетённых» написана не мной одним. Мишель Ноулден — соавтор повестей «Оборванные струны», «Неоконченная симфония» и «Больше не десятина»; Терри Блэк — автор идеи «Нечистых»; мой сын Брендан Шустерман, придумавший и написавший вместе со мной «Неестественный отбор»; мой сын Джерод Шустерман, взявший на себя всю тяжёлую работу по созданию «Непревзойдённого» — какое же это было удовольствие работать со всеми вами!
Спасибо моим помощницам Барб Собель и Дженнифер Уидмер, которые поддерживали плавное течение моей жизни и не давали мне утонуть, когда мне нужно было работать (а так бывает всегда!). И Мэтту Лурье, который неустанно обновляет мой веб-сайт, выпускает информационный бюллетень и обеспечивает моё присутствие в социальных сетях.
Спасибо моему агенту Андреа Браун, агенту по зарубежным правам Тарин Фагернесс, агентам по связям с шоу-бизнесом Стиву Фишеру и Дебби Дьюбл-Хилл, моему менеджеру Тревору Энгельсону и моим поверенным по контрактам Шепу Розенману, Ли Розенбаум и Джа Паладино.
Пока я писал эту книгу, первая история о расплётах постепенно продвигалась к тому, чтобы стать полнометражным фильмом, и мне хотелось бы поблагодарить всех, кто занят в этом процессе: Роджера и Галу Эйвери, Джулиана Стоуна, Кэтрин Киммель, Шарлотту Стаут, Марка Бернада и Фабера Дьюара, а также Роберта Калцера, Мартина Мозковица и всех в «Константин филмз».
И, конечно, это десятилетнее путешествие по миру «Обречённых на расплетение» ни за что бы не случилось, если бы не энтузиазм и поддержка моих фанатов. Эта книга — мой дар всем вам!
Разлучённые со школой
Как только раздаётся звонок, извещающий об окончании уроков, школьник первым выбегает из здания. Через пятнадцать минут он должен быть дома. Но направляется он не туда.
Он бежит по улицам, испещрённым отметинами Глубинной войны. Сгоревшие машины. Руины взорванных больниц. Кресты на земле, отмечающие те места, где погибли военные и гражданские, сражавшиеся каждый на своей стороне за свою правду. Ничего нового. Это мир, знакомый нашему школьнику, мир, в котором он вырос. В детстве они с друзьями играли в сгоревших машинах. Вооружившись пластмассовыми пистолетами и игрушечными гранатами, изображали «жизненников» и «выборников», не заботясь о том, на какой они стороне, лишь о том, чтобы оказаться в одной команде со своими закадычными друзьями.
Но детство ушло. Сейчас всё намного серьёзнее.
Школьник сворачивает в переулок, днём кишащий голубями, а ночью — крысами. И тем самым пересекает черту, о которой знает каждый, хотя она и невидима. Эта черта — граница, за которой закон и благоразумие прекращают своё существование. За ней лежит дикая местность, и такая есть в каждом городе. Ни один человек, дорожащий своей собственностью и жизнью, не рискнёт сунуть туда нос. У полиции есть дела поважнее, и даже крутые ребята из вооружённого ополчения больше не осмеливаются заходить сюда. Бригада Выбора обвиняет в существовании диких зон Армию Жизни те отвечают взаимностью. Гораздо проще тыкать друг в друга пальцами, чем по-настоящему решать проблему.
Но для нашего школьника это место и скрывающиеся здесь люди обладают особой притягательностью, которую он не смог бы объяснить самому себе. И уж подавно — своим родителям. Каждый раз, опаздывая из школы, он выдаёт им объяснение, которому они верят. Невозможно представить, что бы они с ним сделали, узнав, где он в действительности шляется.
Здания вокруг в основном нежилые. Нарисованные аэрозольными красками политики что-то яростно кричат с кирпичных стен, изрешечённых пулями, а окна заколочены досками или просто оставлены с выбитыми стёклами.