Логан продолжает болтать, не замечая, как подруга медленно закипает.
— И по поводу Быкса я бы тоже не переживал. Он вообще скоро выйдет из приюта. Ему через три месяца восемнадцать. — Потом смотрит на бургер Бруклин: — Будешь доедать?
Она обнаруживает, что аппетит пропал окончательно, и кладёт оставшуюся половину на тарелку Логана:
— Налетай.
Широко улыбнувшись, он набрасывается на еду и продолжает говорить с полным ртом. Это едва ли похоже на человеческую речь.
— Не поняла ни слова, — замечает Бруклин.
Он стирает с губ жир и майонез.
— Я говорю, — произносит он преувеличенно отчётливо, — странно, что твоя винтовка отказывала.
— Да уж. Странно.
Ей не хочется об этом говорить. От одной только мысли её прошибает пот.
— Ни у кого так не было. Ну, у Шанды пару раз заклинило, но с её винтовкой всегда так. Ты же стреляла из своей, верно?
— Да.
Бруклин задумывается. Она стреляла последней, и её трясло после столкновения с Быксом и долгой дороги в обществе сержанта. Первогодок, приставленный следить за винтовками, открыл её ящик до её прибытия. Может, он подменил винтовки? Или того хуже — что-то сломал?
Мысли мечутся в её голове, словно разъярённые шершни.
После обеда Логан собирается на прослушивание одного из своих приятелей не-бёфов — джазиста, который натаскивает его по математике.
— Пойдём со мной, — предлагает он Бруклин. — Хоть к культуре приобщишься.
Та уже готова сказать, что предпочитает классику, но, поразмыслив, ограничивается коротким:
— Извини, музыка — это не моё.
Один из ребят изображает жестами, как сломали её флейту — видимо, эта история стала притчей во языцех — и тем самым даёт Бруклин оправдание, чтобы ускользнуть из столовой и поискать Тора. Однако, оставшись наедине со своими мыслями, она окончательно впадает в паранойю. Мог ли тот первогодок подсунуть ей сломанную винтовку? Не дав себе труда поразмыслить, она бежит к лестнице ведущей в подвал, где хранится оружие. Набирает на цифровом замке код, который всегда знает, как бы часто его ни меняли, и устремляется вниз, перепрыгивая через ступеньки.
Ещё один код отпирает дверь внизу лестницы. Бруклин наклоняет голову, чтобы не попасть под обзор камеры слежения — умение, обретённое в процессе долгих тренировок. Подвал — лабиринт складов, пропитанный запахами старой бумаги, гнилой резины и машинного масла. Здесь холоднее, чем наверху, но ненамного.
Оружейная комната находится в дальнем конце. Бруклин проходит мимо грузового лифта и ряда архивных помещений, тоже запертых. Она уже пользовалась информацией из архивов, обменивая её на товары и услуги. Наверное, и сейчас можно было бы поковыряться в папках и найти сведения, которые спасли бы её, но нет времени. Очень жаль, что пока не получилось раскопать какой-нибудь чудовищный скандал, который помог бы ей остаться целой до восемнадцати лет. Если сейчас удастся избежать расплетения, эти поиски станут её главной задачей.
Оружие выставлено рядами, отгороженными стальной решёткой и мелкоячеистой сеткой. Заслышав внутри оружейной какой-то шум, Бруклин замирает у северной стены. В свете потолочной лампы она видит у верстака между третьим и четвёртым рядами какого-то человека. Тот обращён к Бруклин спиной, но очень похож на первогодка, присматривавшего за ящиками с оружием на стрельбище. Жилистый парнишка с уродливыми суставами и большими ушами. Кстати, за обедом он ещё крутился в свите Кипа. На верстаке лежат два открытых ящика. Парень разбирает винтовку.
Слишком далеко, чтобы разглядеть, принадлежит ли один из ящиков Бруклин. Она обхватывает ладонями прутья решётки, напряжённо всматриваясь. Решётка подаётся под её весом, и стальные прутья взвизгивают от трения о бетонный пол. Бруклин инстинктивно прячется в тень.
— Кто здесь?! — первогодок верещит, как те прутья.
Бруклин беззвучно устремляется по длинному коридору и ныряет в боковой проход, заслышав, как кто-то с грохотом отворяет дверь. Не осмеливаясь вернуться к основному выходу, шпионка находит запасной. Дрожащими пальцами набирает шифр замка. Кажется, наклонившись над кнопками, она всё-таки попала под обзор видео-камеры. Смогут ли её идентифицировать по смутному силуэту в профиль? Ещё одна проблема на её голову!
Она добегает до комнатушки Тора и с облегчением обнаруживает, что его там нет. Он попытался бы развеять бурно расцветшую паранойю подруги, а Бруклин сейчас хочется дать волю всем своим страхам и подозрениям.
Мысли жужжат у неё в голове растерянно и злобно. Неужели первогодок вывел из строя её винтовку, а теперь заметает следы? И если так, кто велел ему это сделать? Плебейчик такого уровня не мог действовать самостоятельно. Всё наверняка спланировано заранее, а значит, это вряд ли Кип. Или всё-таки Кип? Он давно невзлюбил Бруклин, ещё до происшествия на беговой дорожке. А может, это сержант. Тот, кажется, имеет что-то против Бруклин, обращается с ней так, словно не считает её настоящим бёфом, как бы она ни старалась, какие бы результаты ни показывала. И дело явно не только в её драчливости.