— Ладно. Чем на самом деле вызвана твоя любознательность?
Джулиан показывает на горшки с гибискусами вокруг нас.
— Если ты не заметил, ты попросил меня приехать и помочь тебе с тонной растений без всяких объяснений. Прости меня за мое любопытство.
— Я знал, что мне не следовало просить тебя о помощи, — когда я отправился в питомник в нескольких городах отсюда, я планировал купить только одно растение, но потом подумал, что будет лучше, если у меня будет большой выбор цветков для Элли. В следующее мгновение я понял, что скупил все представленные растения.
Он рассмеялся.
— Мы оба знаем, как ты относишься к присутствию людей на своей территории.
Я сверкнул глазами.
— Да и ты отлично напоминаешь мне почему.
Он показывает мне средний палец в перчатке, и я отвечаю ему тем же жестом. Мы продолжаем копать яму вдоль наружной боковой стены дома, пока Джулиан не нарушает блаженную тишину очередным вопросом.
— С каких пор тебя интересует садоводство?
— Это мое новое хобби, — я улыбаюсь про себя. Элли говорила, что мне нужно разобраться в том, что мне нравится делать без чьего-либо влияния, и идея ухаживать за садом, который напоминает мне о ней, звучит как хорошее использование свободного времени.
Джулиан хмыкнул.
— Я снова тебя потерял.
— Что?
— Ты думаешь о ней.
— Ты задал мне вопрос.
— И теперь у меня есть ответ, — он вонзает в грязь острый кончик лопаты. — Но я должен отдать тебе должное. Это чертовски романтично.
В ответ я лишь хмыкаю.
— Подумать только, мы будем делать это снова в следующем году, как только они завянут.
Я пристально смотрю на него.
— Что?
— Эти ребята завянут при первых заморозках.
Черт. Я был так увлечен покупкой цветов, что совершенно забыл об очевидной проблеме моего плана. И хотя я не могу спасти эти растения, я могу защитить будущие от суровых зимних условий озера Вистерия.
— Мне нужно, чтобы ты построил для меня теплицу.
Он показывает в сторону амбара.
— Мы еще даже не начали расширять амбар.
— Я знаю, но это важно.
— Достаточно важно, чтобы отложить планы по строительству амбара?
— Да.
— Ты хочешь сказать, что мы зря вырыли все эти ямы?
Я смеюсь.
— Мы пересадим их, как только начнет холодать.
— Мы?
— Я уже говорил, что ты самый лучший кузен на свете?
— Я твой единственный кузен, pendejo (придурок), — он смотрит на меня какое-то время, а потом качает головой. — На следующей неделе я дам задание своим ребятам приступить к работе над проектом теплицы.
— Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
Следующие несколько часов мы проводим, копая ямы. Грязь летит в разные стороны, а мои руки болят от каждого движения лопатой, но я чувствую себя умиротворенным.
Моя голова спокойна.
Да, я мог бы привыкнуть к садоводству. Вырывание сорняков и рытье ям удивительно успокаивает меня, особенно после того, как я столько времени провел за экраном компьютера.
К тому времени как мы закончили с ямами по периметру моего дома, мы с Джулианом промокли от пота. Я прихватил из дома несколько бутылок пива, и мы вместе выпили их и долго отдыхали на заднем крыльце.
— Не буду врать, когда ты сказал, что хочешь переехать сюда, я не понял этого решения.
Я хихикаю себе под нос.
— Здесь спокойно.
— А еще сюда очень трудно добираться, но да, можно сказать, что здесь очень спокойно.
Я пожимаю плечами.
— Элли и Нико здесь нравится.
— А тебе? — он задает вопрос так же, как Элли, и это заставляет волоски подняться на моей шее. У меня всегда были подозрения, что Джулиан может раскусить мою маскировку, как сказала бы Элли, но я отодвигала их в сторону и убеждал себя, что это не так.
Возможно, это было ошибкой. Джулиан всегда был слишком умен для собственного блага, и я явно его недооценивал.
Я киваю.
— Да. Мне здесь нравится. Очень, — изначально я выбрал этот участок, потому что устал от слишком близкого расположения к городу, но потом понял, что мне здесь нравится.
Он кивает.
— Хорошо.
— Почему ты спрашиваешь? — вопрос вырывается наружу, и он поворачивается ко мне лицом.
— Я знаю, какой ты.
Я притворно усмехаюсь.
— И что это значит?
Он оглядывает меня с ног до головы, отмечая, как я сжимаю пиво в руке.
— Если ты не хочешь говорить об этом, то все в порядке.
Я втягиваю воздух с большим усилием.
— Я просто…
Он качает головой.
— Послушай. Я не осуждаю тебя и не пытаюсь доставить тебе неприятности. Просто хочу, чтобы ты знал, что я рад, что ты наконец-то принимаешь решения, которые делают тебя счастливым, потому что ты провел слишком много времени в своей жизни, ставя чужое счастье выше своего собственного.
Он ударяет горлышком своей бутылки по моей в знак тоста, и мы выпиваем.
После нескольких глотков смелости я решаю, что хочу рассказать, понимая, что если я не начну открываться Джулиану сейчас, то не начну никогда.
Если я хочу быть хорошим примером для своего сына, мне нужно перестать рассматривать идею выражения своих чувств как слабость и начать видеть в ней то, чем она на самом деле является.
Силой.
Я сглатываю и говорю.
— Я долгое время думал, что поступаю правильно. Из лучших побуждений и все такое.
— Так обычно и бывает.
Я смотрю на пруд вдалеке.
— Поиск одобрения со стороны окружающих вызывал привыкание.
— Почему ты это сделал? — спрашивает он без намека на осуждение.
Я смотрю прямо перед собой, постукивая пальцами по колену.
— Честно? — я шумно выдохнул. — После переезда сюда мне было трудно.
Его взгляд смягчается.
— Я помню.
— Твои родители… Они очень старались помочь мне адаптироваться, но ничего не получалось.
— Исцеление требует времени.
— Сейчас я это понимаю, но тогда я боялся, что надоем им, как и все мои проблемы.
— Твоя травма – это не проблема, Рафа.