Никакого ответа.
— Я хочу извиниться, — говорю я минуту спустя, когда она все еще не открывает дверь. — Я знаю, что не заслуживаю этого, но если ты дашь мне шанс, я бы хотел объяснить истинную причину своих слов.
Мое сердце учащенно бьется в груди, пока я молча жду. Вена на шее пульсирует с каждым ударом сердца, и я подумываю сдаться и уйти, но ноги не двигаются.
К счастью, мне и не нужно. От звука поворачивающегося замка и тихого скрипа петель, открывающих дверь, у меня сводит желудок.
Элли, нахмурившись, загораживает вход в свою каюту. Ее черно-белая полосатая пижама и брюки идеально сочетаются друг с другом, и хотя мне нравится этот наряд, я скучаю по ее татуировкам.
Она скрещивает руки на груди.
— Я устала, Рафаэль.
— Мы можем поговорить завт…
Она не дает мне закончить предложение.
— Нет. Я устала, — она подчеркивает это слово. — Мне надоело пытаться узнать тебя, и, честно говоря, я уже не знаю, стоит ли продолжать это делать.
Ей не нужно оружие, чтобы разорвать меня и сделать больно. Ее слов достаточно, чтобы оборвать меня на полуслове.
Я заслужил это, но от этого боль не становится меньше.
Она продолжает:
— Я была не права, когда повела себя так. Я позволила нашим… хм, — она делает жест между нами, не произнося проклятого слова, которое, как я знаю, она имеет в виду, — Затуманить мои суждения, и за это прошу прощения. С моей стороны было неуместно так на тебя давить.
— Несмотря ни на что, мне не следовало говорить те слова.
— Почему? Ты просто был честен. Я знаю, что ты мне не доверяешь и никогда не будешь доверять, так что ты имел право поставить меня на место, чтобы я больше не позорилась.
— Мне неприятно, что я заставил тебя так себя чувствовать, — говорю я, нахмурившись.
— Почему?
— Потому что мне не все равно.
Ее горький смех звучит как-то не так.
— У тебя забавный способ показать это.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Оставь меня в покое.
— Я не могу.
— Почему? Ты делаешь это уже восемь месяцев, так что это не может быть так сложно.
— Так было раньше.
— Раньше?
— До того как я понял, насколько мне не все равно.
Глава 37
Элли
Я сказала себе, что не поведусь на очередные извинения Рафаэля. Я уже делала это раньше, и посмотрите, к чему это привело.
К разочарованию. Досаде. Сердечной боли.
Мне надоело позволять ему притягивать меня и отталкивать в тот момент, когда между нами все становится слишком реальным. Нечестно продолжать ставить себя в такое положение в надежде, что мы сможем двигаться вперед.
Он был прав с самого начала.
Я действительно заслуживаю такой любви, о которой пишут песни. Не грустные, как те, которые мне нравится писать, а счастливые, под которые танцуют на свадьбах, потому что они безупречно описывают, каково это – любить и быть любимой.
— Знаешь, чего я хочу? — спрашиваю я с нотками гнева.
Кажется, его смутил мой вопрос.
— Чего?
Мой гнев подстегивает меня.
— Кого-то, кто заботится обо мне так чертовски сильно, что сделает все возможное, чтобы защищать меня, а не причинять мне боль, и я быстро прихожу к пониманию, что ты не такой человек. По крайней мере, не для меня.
Я видела, как Рафаэль ведет себя с людьми, которые ему небезразличны. Как он относится к Нико, Джулиану, своей тете и семье Муньос. Его поддержка, терпение и преданность непоколебимы, и он доверяет им настолько, чтобы впустить за свои стены.
Потому что они никогда не давали ему ни одной причины не делать того, напоминаю я себе, повторяя его предыдущие слова.
Глубоко укоренившаяся печаль овладевает его выражением лица.
— Что, если бы я захотел стать таким человеком? Для тебя?
— Что? — шок сменяется разочарованием, которое я испытывала раньше. Он должен был согласиться с моими словами, а не бросать мне вызов.
— Я сегодня много думал, — он оставляет это заявление без внимания.
Я продолжаю молчать.
— Ты не возражаешь, если мы присядем для разговора? — он наклоняет подбородок в сторону зоны отдыха внутри моей каюты.
— Думаешь, это хорошая идея?
— Я бы не хотел изливать тебе свои чувства посреди коридора, если ты не против.
Я подумываю сказать ему «нет» и послать его подальше, но любопытство не дает мне этого сделать. Вздохнув, я открываю дверь шире, давая ему достаточно места, чтобы войти.
— Не заставляй меня пожалеть об этом.
Он подходит ближе, намеренно задевая меня, когда заходит внутрь.
— Не заставлю.
Я закрываю дверь сильнее, чем нужно, полностью отгораживая нас от остального корабля. Его взгляд мечется между диваном и креслом, прежде чем он выбирает первое.
Я сажусь в кресло, скрещиваю ноги и жду.
Рафаэль разжимает сжатые руки и смотрит на меня.
— Насчет того, что я сказал ранее…
Я молчу. Не дышу. Даже не моргаю, пока он набирается храбрости, чтобы продолжить.
Он смотрит на свои руки, словно в них заключены все ответы на вопросы Вселенной.
— Мне трудно доверять людям.
Я киваю.
— Я всегда был таким, с самого детства, — он выпускает еще один дрожащий вздох. — Думал, что если буду держать людей на расстоянии, они не смогут причинить мне боль.
Я впиваюсь пальцами в колени, чтобы не потянуться и не схватить его за руку.
— Звучит одиноко.
— Какое-то время так и было…
— Но?
Его рот открывается, но тут же захлопывается, прежде чем он вытирает лицо рукой.
— Я никому не рассказывал об этом раньше.
Я дважды моргаю.
— Никому?
— Никому, кроме моего предыдущего психотерапевта.
— А как же твоя семья?
Он качает головой.
— Я не хотел, чтобы они смотрели на меня по-другому.
Мое маленькое капризное сердце сжимается от такого откровения.
От доверия.
Но крошечный голосок в моей голове напоминает мне, что я слишком часто обжигалась c Рафаэлем, чтобы возлагать на него большие надежды.