Сначала он медлит, и я следую его темпу. Это самая лучшая пытка, особенно когда он стонет, прижимаясь к моим губам, и глубже погружает пальцы в мои волосы.
Когда он не проявляет инициативы, чтобы зайти дальше, я дразню его. Сначала провожу ладонями по его груди и рукам, а затем провожу языком по уголку его рта.
Его тихий стон, едва слышный за звуком нашего дыхания, подстегивает меня. Царапая зубами его нижнюю губу, он открывает рот, и роли меняется.
В один момент мы сидим лицом к лицу. А в следующее мгновение я оказываюсь под ним, прижавшись спиной к диванным подушкам, а его рот поглощает мой. Это не мягкое притязание, а скорее полный захват моего разума и тела.
Мне нравится каждая секунда, и от мысли, что это может случиться только раз, у меня тяжело на сердце.
Я не знаю, как долго мы целуемся, но в горле образуется комок, когда я чувствую, что Рафаэль замедляет темп. Я прижимаюсь к нему, сама того не желая, и он вознаграждает мой всплеск потребности еще одним глубоким, обжигающим поцелуем, от которого у меня перехватывает дыхание и хочется большего.
Поцелуй с ним кажется таким чертовски правильным, что я боюсь, что все остальные всегда будут казаться неправильными.
И тут меня осеняет, что наша сделка была глупой с того самого момента, как мы ее заключили. Тысячи поцелуев было бы недостаточно, не говоря уже об одном.
Но я не могу найти в себе силы пожалеть об этом. Я отказываюсь, потому что лучше узнать, каково это – поцеловать Рафаэля один раз, чем не испытать этого вообще.
Он отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Я опроверг твою гипотезу? — спрашивает он со своей сексуальной ухмылкой.
— Боюсь, что нет, — вру я.
Его глаза шутливо сужаются.
— Ты лгунья.
— Вот, вот. Не все могут быть хороши во всем, — я похлопываю его по груди, отмечая, как быстро бьется его сердце. Мне приятно осознавать, что я не единственная, на кого повлиял один поцелуй.
— Я – не все.
— Нет, ты просто тот, кто использует слишком много языка.
Он наклоняется, и я резко вдыхаю, когда его губы почти касаются моих.
— Давай попробуем еще раз.
— Мы договорились только об одном, — говорю я, немного задыхаясь.
Его горящий взгляд встречается с моим.
— Я готов изменить условия.
— Нет, — особенно после того, как он заставил меня почувствовать это одним поцелуем. Моя голова все еще кружится, и не похоже, что это прекратится в ближайшее время.
— Если ты так хочешь… — он поворачивает бедра, и я делаю глубокий вдох, когда его твердый член вдавливается в меня.
Остановить его от большего – это не то, чего я хочу, но это то, что нам нужно. Это и новые границы, потому что этот мужчина разрушает их направо и налево.
У нас нет будущего, по крайней мере, такого, которое включало бы в себя подобные поцелуи. Становится мучительно ясно, что Рафаэль может быть моим другом, но не более того, не только ради меня, но и ради его сына, которому я нужна.
Неохотно вздохнув, Рафаэль отстраняется от меня и встает, протягивая мне руку, чтобы помочь сесть. Он не отпускает ее даже после того, как я села, так что на этот раз мне приходится отстраниться.
— Что мы будем делать дальше? — он складывает руки за спиной.
— Возможно, мы могли бы остаться друзьями, — я ненавижу эту идею, как только она покидает мой рот, но уже слишком поздно.
— Друзьями? — он звучит таким же удивленным, как и выглядит.
— Ты ведь помнишь, каково это – общаться с кем-то, кто тебе не родственник?
Его взгляд заостряется.
— Ты всех своих друзей так целуешь, или я исключение из правил?
Все мое лицо охвачено невидимым пламенем.
— Просто дразню тебя, Эль, — он делает паузу, чтобы подумать. — Если ты хочешь быть другом, то я могу это сделать, — он улыбается, а мое сердцебиение учащается, и я чувствую, как пульс колотится на шее.
Сегодня я совершила огромную ошибку. Точнее, две ошибки. Первая заключалась в том, что я думала, что могу поцеловать Рафаэля один раз и на этом все закончится, а вторая была еще хуже.
Мы могли бы остаться друзьями.
Мне хочется ударить себя по голове и по губам одновременно за то, что я предположила такое. С такими мужчинами, как Рафаэль, не дружат. В них влюбляются, хочешь ты этого или нет, потому что они обладают магнетизмом, который притягивает тебя на их орбиту.
Я попала в эту черную дыру в старших классах, когда впервые влюбилась в него, и сейчас у меня похожая ситуация, хотя на этот раз я не влюбляюсь в человека, которого никогда не существовало на самом деле.
Я испытываю чувства к настоящему Рафаэлю, и это приводит меня в ужас.
Глава 39
Рафаэль
Друзья. Сейчас эта идея звучит так же глупо, как и две минуты назад, когда я уходил от Элли, ведь мой член еще не успокоился из-за новой подруги. Разочарование преследует меня до самого дома, где я снимаю штаны, прежде чем забраться в кровать.
Ни за что на свете эта платоническая «Аве Мария» не сработает, но и альтернатива – перепихнуться, чтобы вывести друг друга из организма, – скорее всего, не сработает. Одна только мысль о том, что ее губы прижаты к моим, а пальцы запутаны в моих волосах, вызывает во мне очередную волну удовольствия, как будто она прямо здесь, рядом со мной, делает те самые чертовы вещи, о которых я мечтаю.
Моя нижняя часть тела болит от потребности, настолько сильной, что я не могу ее игнорировать.
Вздохнув, я спускаю боксеры и тянусь к своему члену. Головка уже влажная, и, сделав несколько движений ладонью, я набираю достаточно предэякулята, чтобы смазать свой член.
За последние два года ублажение себя больше походило на утоление зуда, чем на удовольствие, но сегодня все иначе.
Я закрываю глаза и позволяю своему разуму расслабиться. Мои пальцы лениво…