— Должно быть, это мило, — я едва ли могу заставить своего сына разговаривать со мной дольше нескольких минут, но вот Элли смешит его без всяких усилий.
Ее ледяной взгляд возвращается с местью.
— Что это значит?
— Ничего. Я бы присоединился к вам, но у меня уже есть планы на завтрашний вечер с Джулианом.
Она сморщила нос, как обычно, когда я выводил ее из себя.
— С каких пор?
Примерно десять секунд назад.
— С сегодняшнего дня.
— Спасибо, что предупредил в последнюю минуту.
— А у тебя были планы получше? — вопрос прозвучал неправильно.
— Удивительно, почему у тебя нет настоящих друзей.
— Некоторые из нас предпочитают не тратить время на бессмысленные отношения.
Вместо того чтобы еще больше разозлиться на мои слова, Элли смотрит на меня взглядом, который я видел слишком много раз по всему городу.
С жалостью.
— Мне жаль таких людей, как ты, — говорит она, заставляя меня замолчать. — Ты работаешь весь день, чтобы держать всех на расстоянии, потому что один человек дал тебе для этого повод.
Скорее, три человека – двое из них привели меня в этот мир.
Но я не говорю этого.
Я вообще ничего не говорю.
Мне легче держать свои чувства в узде, когда я не признаю их. Называйте это трусостью или подавлением, но я предпочитаю термин «выживание». Потому что думать – значит чувствовать, а я не уверен, что смогу контролировать себя, когда начну.
Моя токсичная черта не в том, что у меня нет чувств, а в том, что я чувствую слишком много и сразу, поэтому я подавляю их, вместо того чтобы научиться с ними справляться. Я всегда был таким, задолго до того, как моя мать собрала чемоданы и бросила нас с отцом.
Элли качает головой.
— Неважно. А теперь, если ты меня извинишь, я хочу немного отдохнуть, — она обходит меня, и запах ее фруктового геля для тела остается в воздухе еще долго после ее ухода.
Глава 4
Рафаэль
Мой рабочий день проходит в напряженной обстановке: в приложении для поиска недвижимости «Dwelling», которым я владею и управляю, произошел сбой, а инвестор устроил неприятности, поэтому у меня пока не было возможности увидеться с Нико. К тому времени, когда я заканчиваю работу и выхожу из своего офиса, он уже ложится в постель, а Элли нет в его комнате.
Я задерживаюсь у его двери, пока вчерашние слова Элли снова не настигают меня.
Знаешь, если у тебя будет свободное время, тебе не мешало бы потренироваться с ним.
Прежде чем я решу отказаться от этой идеи, я стучу в дверь спальни Нико.
— Элли?
С трудом сдерживая ком в горле, я поворачиваю ручку.
— Нет. Soy yo (Это я).
Улыбка Нико померкла.
— Hola, Papi (Привет, папа).
Боль ударяет меня прямо в грудь при виде его разочарования, но я игнорирую ее, делая нерешительный шаг внутрь.
— Vine a decirte buenas noches (Пришел пожелать тебе спокойный ночи).
Он натягивает плед до подбородка.
— Buenas noches (Спокойный ночи).
Я присаживаюсь на край его кровати, чувствуя себя в данный момент скорее чужим человеком, чем его отцом.
— Хочешь, почитаем вместе сказку, прежде чем я уйду к дяде Джулиану?
— Нет, — поспешно отвечает Нико.
Острый укус отказа не мешает мне попробовать еще раз.
— Элли сказала, что мне будет полезно попрактиковаться с тобой в чтении по Брайлю.
На его лице мелькает выражение полнейшей паники.
— Почему?
— Потому что я не очень в этом хорош?
Он испустил долгий вздох.
— О.
Я объясняю его необычную реакцию тем, что он слишком взволнован перспективой провести время рядом со мной.
Я беру книгу на его тумбочке.
— Что скажешь?
Он качает головой.
— Я не хочу читать с тобой.
Его слова, сказанные шепотом, можно было бы выкрикнуть мне в лицо.
— Николас… — я набираюсь храбрости и делаю глубокий вдох, от которого болят легкие. — Я сделал что-то не так?
Он смотрит на книгу в моих руках с тоскливым выражением лица.
— Нет.
— Тогда почему ты больше не хочешь читать сказки вместе со мной?
Его губы поджимаются.
— Ты же не против почитать их с Элли.
От его дрожащего подбородка у меня в груди все болит.
Ты только делаешь хуже.
Напрягая мышцы, я кладу книгу обратно на тумбочку и целую его в макушку.
— Не волнуйся об этом. Я буду тренироваться самостоятельно и удивлю тебя своими навыками.
Он еще глубже погружается в матрас.
— Я люблю тебя.
Тупая пульсация понемногу стихает.
— Te quiero, mijo. Con todo mi corazón (Я люблю тебя, сынок. Всем сердцем).
— Прости, — бормочет он, когда я уже подхожу к двери.
— Тебе не за что извиняться. Просто знай, что я всегда рядом, если ты захочешь попробовать почитать вместе, — отказ в любом виде причиняет боль, но нет ничего больнее, чем получить его от своего сына.
Твой собственный ребенок не хочет видеть тебя рядом, мерзкий голос саморазрушения возвращается с новой силой.
Сын. Муж. Отец. Список моих неудач растет, и мне некого винить, кроме себя. Это я был слишком занят развитием своей компании, чтобы уделять внимание жене, и она нашла человека, готового занять мое место. Я не ожидал, что подача на развод даст моей бывшей зеленый свет на то, чтобы сбежать в Орегон со своим новым парнем и оставить все свои обязанности.
Свою ответственность за восьмилетнего ребенка, обожающего супергероев, увлекающегося музыкой.
Нико прерывает меня на середине моей нисходящей спирали, спрашивая:
— Ты можешь позвать Элли?
Я смертельной хваткой дергаю за ручку двери.
— Конечно.
— Я был удивлен, когда ты вчера попросил меня о встрече сегодня вечером, — мой кузен, Джулиан, опускается в кожаную кабину напротив меня, выглядя немного уставшим после долгого рабочего дня на одной из его строительных площадок. Его черная рубашка покрыта опилками, а щеки раскраснелись после работы под ранним июньским солнцем.