— Я не хотела его целовать, но он… — я замолкаю, думая как сформулировать то, что произошло. — Мне не дали выбора, но и я не сделала ничего, чтобы это предотвратить. Я просто стояла там, совершенно застыв, пока он… Ава вошла в студию звукозаписи и увидела нас, увидела, как он прикасается ко мне. Он целовал меня.
Как только слезы вырываются, я не могу их остановить.
— Когда пришла Ава, начался настоящий ад. Ее пришлось физически сдерживать после того, как она дала мне пощечину, но это не остановило ее слов. Она назвала меня грязной потаскухой. Шлюхой.
Вены на шее Рафаэля, кажется, готовы взорваться.
— Она сказала мне, что украдет мои песни, как я украла ее парня, — говорю я между всхлипами, совершенно не обращая внимания на то, что Коул и адвокат наблюдают за моими переживаниями. — Она была моей лучшей подругой более десяти лет, а я словно перестала ее узнавать.
Рафаэль обхватывает меня за талию и прижимает к себе. Я прижимаюсь щекой к его груди и плачу, а он шепчет ободряющие слова мне в макушку и гладит по спине.
В его объятиях я чувствую мгновенное облегчение, и это все, что мне было нужно, и даже больше. Он не перестает гладить меня по спине, позволяя ощущать свое присутствие, пока я плачу.
Когда слезы перестают течь и дыхание выравнивается, он прижимается ртом к моему уху и шепчет:
— Когда я с ним закончу, этот кусок дерьма пожалеет, что вообще на тебя взглянул.
Мое тело вибрирует, когда я смотрю в его темные глаза.
— Пожалуйста, не убивай никого из-за меня.
— Есть много способов уничтожить кого-то, не совершая преступления.
— Например?
— Зачем портить сюрприз?
— Продолжай говорить в том же духе, и я, возможно, сочту нечто подобное романтичным.
Его губы изогнулись в уголках.
— Может быть, я хочу, чтобы ты так и думала.
Мое сердце замирает, прежде чем снова забиться.
Коул прочищает горло.
— Как бы ни было интересно наблюдать за вашим флиртом, некоторым из нас есть чем заняться и о чем писать песни.
Я поворачиваюсь к нему с выпученными глазами и вижу, что он ухмыляется.
Он подмигивает.
Адвокат сжимает руки в кулаки.
— Что ж, Элли. Вы предоставили мне много информации о мисс Роудс, и хотя с юридической точки зрения это очень интересная ситуация…
Я уже пережила три отказа, так что поняла, что начинается очередное разочарование. Я сказала себе не надеяться на этот раз, и мне следовало знать наверняка.
После стольких лет, проведенных в неведении, мне нравится надеяться. Возможно, это делает меня наивной, но я предпочитаю быть мечтателем, а не пессимистом в любой день недели.
— Мне очень жаль, что вами так воспользовались. И мисс Роудс, и мистер Ларкин, — красные губы мисс Коппер сжались в тонкую линию.
Я напрягаюсь, прижимаясь к боку Рафаэля, и готовлюсь к следующему удару.
— Учитывая информацию, которой вы поделились, а также журналы и подробные записи, которые вы вели во время занятий, я думаю, мы можем приступить к расследованию дела, — продолжает она, но я уже ничего не слышу.
Боже мой.
После года попыток и неудач найти кого-то, кто будет представлять мои интересы, я наконец-то накажу Аву за то, что она сделала со мной. Мне даже не важно, выиграю ли я мировое соглашение или докажу, что помогала писать ее песни.
Я просто хочу получить шанс побороться.
Я даже не понимаю, что встреча закончилась, пока Рафаэль не выключает компьютер, пообещав, что я отвечу на письмо адвоката как можно скорее.
— Эль? — он машет рукой перед моим лицом.
Я несколько раз моргаю.
— Да?
— Спасибо, что позволила мне присоединиться к тебе.
Я поднимаю на него глаза.
— Не знаю, смогла бы я сделать это без тебя.
— Смогла бы. Я в этом не сомневаюсь, но я рад, что ты все равно хотела, чтобы я был здесь.
Мое сердце грозит выскочить прямо из груди.
— Я была готова сорваться, пока ты не пришел.
— Но ты держала себя в руках. Все, что я сделал, – это взял тебя за руку.
Он сделал нечто большее, и мы оба это знаем.
Он заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо.
— Ава приняла твою доброту и молчание за слабость, и я жду не дождусь, когда ты докажешь, что она ошибается.
— А как же Дариус?
— Не беспокойся о нем, — я уже видела такие улыбки, как у Рафаэля, и они всегда предвещают беду.
Рафаэль сказал, чтобы я немного отдохнула после встречи, и я так и планировала сделать, но потом меня посетило вдохновение закончить песню, над которой я работала для Коула. После всего, что он для меня сделал, я хочу дать ему что-то взамен.
Я направляю свою прежнюю грусть в новую песню. Это не та песня, над которой я работала изначально, и не та, что была вдохновлена Рафаэлем, но слова, кажется, льются из меня без малейших признаков остановки.
Я орденоносный солдат, выигравший войну с жизнью.
Собирал бесконечные шрамы, как медали за отвагу.
Пока мое тело не стало символом моей борьбы.
Вскоре появляется мелодия, и через несколько часов у меня уже есть готовая песня. Это первая песня, которую я закончила с тех пор, как Ава предала меня, и поэтому она занимает особое место в моем сердце.
Вполне уместно, ведь она похожа на ту, которую она у меня украла, но только лучше.
Если Коул не захочет ее петь, я ничуть не обижусь, но, по крайней мере, это доказывает, что я все еще умею писать песни.
Я кладу телефон на журнальный столик и записываю себя, поющую и играющую на гитаре. Это занимает несколько попыток, в основном потому, что я меняю некоторые формулировки и меняю несколько аккордов то тут, то там, но как только я закончила, я отправляю запись Коулу и надеюсь на лучшее.
Элли: Спасибо за все, что ты сделал, чтобы помочь мне прийти к этому моменту. Не уверена, что без тебя я бы набралась смелости и поговорила бы с адвокатом.