Мисс Коппер наклоняет голову.
— Вы ожидали большего?
Я смотрю на чек.
— Нет, но… — я надеялась, что это заставит меня почувствовать себя лучше или, по крайней мере, сделает меня немного счастливой от осознания того, что Аве наконец-то придется заплатить за свой выбор. Вместо этого я чувствую лишь безразличие ко всей этой ситуации.
Черт, сообщение от мамы о том, что Рафаэль, Нико и я можем прийти на ужин в эти выходные, вызвало у меня больше эмоций, а ведь мы делали это каждое второе воскресенье на протяжении последних шести месяцев.
— Но что? — спрашивает мисс Коппер.
— Я думала, что это будет иметь для меня больше значения.
Ее глаза смягчаются по краям, что для нее редкость. За те несколько месяцев, что я работаю с мисс Коппер и ее юридической командой, я поняла, что она настолько же безжалостна, насколько и умна.
— Я вижу, — говорит она.
— После столь долгого ожидания я просто…
— Разочарована? — предлагает она.
— Да.
Рафаэль берет меня за руку под столом в конференц-зале.
— Подобные дела могут вызывать у некоторых людей смешанные эмоции. С одной стороны, вы получаете законную компенсацию за то, что вас обидели, но с другой стороны, вы никогда не получите желаемого завершения. По крайней мере, если вы не будете добиваться этого сами.
— Я должна принять деньги? — адвокат уже получил свою долю от мирового соглашения, так что мне больше ничего не нужно делать, верно?
Она поджала губы.
— Технически вы должны физически принять чеки, но что вы решите с ними делать — зависит от вас. То же самое можно применить к любым будущим гонорарам.
— Значит, я никогда не смогу их обналичить, если не захочу?
Губы Рафаэля дрогнули.
— Нет, если не захотите.
Когда-то я не хотела ничего, кроме как получать вознаграждение за свою работу, но теперь, когда у меня появилась такая возможность, мне стало физически плохо.
Хотя я не приняла выходное пособие Рафаэля, я зарабатываю достаточно денег, работая с Коулом, так что мне не нужны деньги Авы. Более того, я не хочу иметь ничего общего с песнями, которые она у меня украла, или теми гонорарами, которые она на них заработала, особенно если, приняв их, я буду чувствовать себя еще хуже, чем раньше.
Я двигаюсь дальше. Я создала себе имя, которое не имеет к ней никакого отношения, и хочу, чтобы так оно и оставалось.
Поблагодарив мисс Коппер за все, что она сделала, я махом взяла чек со стола и вышла из конференц-зала с гордо поднятой головой и со своим парнем рядом.
По моей просьбе Рафаэль отвозит меня в местный банк, чтобы обналичить чек. Я никогда не видела столько денег на своем счету за один раз, но они остаются там всего десять минут, пока кассир выписывает мне кассовый чек для некоммерческой благотворительной организации, которая помогает детям, испытывающим такие же трудности, как и я.
Мне не нужно вспоминать название, потому что это та же самая благотворительная организация, которая помогла моей маме оплатить психологические услуги после того, как мой отец отказался это делать. Благодаря пожертвованиям, подобным тому, которое я собираюсь сделать, моя мама смогла найти психотерапевта, который помог мне, и я надеюсь, что мой анонимный вклад поможет многим другим.
Впервые за сегодняшний день на моем лице появляется улыбка, когда мы выходим из банка.
— Я горжусь тобой, — Рафаэль обхватывает меня за плечи и целует в макушку.
— Я ничего не сделала, только обналичила чек.
— Ты могла бы оставить эти деньги себе.
Я сморщила нос.
— Они мне не нужны, — именно поэтому я планирую пожертвовать все деньги, которые получу от ее работы.
Его глаза блестят.
— Я знаю, но многие люди все равно оставили бы их себе.
— Да, но многим людям не платят за то, что они пишут песни для Коула Гриффина, так что… — я подмигиваю.
Он смеется, и это, возможно, мой любимый звук, второй после смеха его сына.
Когда наш самолет приземляется в аэропорту Детройта, Рафаэль спрашивает меня, как я хочу отпраздновать окончание работы с Авой и судебного дела, и я говорю ему, чтобы он отвез меня домой.
Не в дом моих родителей, а в наш дом.
Его улыбка не сходит с лица на протяжении всей поездки к нашему дому на холме. Он просил меня переехать к нему уже месяц, но я все откладывала это, потому что хотела, чтобы мы были уверены, что оба готовы к следующему шагу. Честно говоря, я до сих пор удивлена, что именно он предложил это первым, учитывая его неприятие отношений чуть более полугода назад.