Я киваю.
— У тебя замечательный голос, — он отпускает мою руку, и она на секунду повисает в воздухе, прежде чем я вспоминаю, как вести себя как нормальный человек.
Стыд сменяется застенчивостью.
— Прости, что вела себя как абсолютная чудачка. Ты просто застал меня врасплох.
— Это я должен извиняться за то, что напугал тебя.
Я тихонько рассмеялась.
— Все в порядке. Я понимаю. Не каждый день в городе появляется кто-то вроде тебя.
— Кто-то вроде него? — спрашивает Рафаэль, глядя на Коула.
Серьезно, что с ним такое, и почему мое сердце трепещет при одной только мысли о том, что он слишком меня опекает?
Коул хихикает.
— Я привык оказывать такое влияние на людей.
Рафаэль усмехается.
— Ты когда-нибудь слышал о скромности?
Я бросаю на него взгляд через плечо, а затем возвращаю свое внимание к Коулу.
— Если не возражаешь, позволь спросить, что ты вообще здесь делаешь?
— Мой менеджер предложил мне уехать на некоторое время и остановиться в его доме у озера. Подумал, что это поможет мне справиться с писательским застоем и со всей остальной ерундой.
— Ну и как успехи? — спрашиваю я.
— Не очень, но у меня такое чувство, что теперь все изменится, когда я нашел тебя.
Слова Коула заслуживают смертельный взгляд Рафаэля. Пока я стою в стороне, задыхаясь от тестостерона, заливающего тесный коридор, эти двое мужчин оценивают друг друга. Они, вероятно, могли бы запросто подраться, учитывая их одинаковый вес и телосложение, хотя я бы поставила на победу Рафаэля, потому что мой бывший босс в данный момент выглядит просто убийственно.
Несколько человек, которые, кажется, заинтересованы в том, чтобы воспользоваться уборной, быстро отворачиваются, когда видят Рафаэля, что только усиливает мое смущение.
— Ты что-то хотел? — спрашиваю я его на удивление нейтральным голосом.
— Да.
— Это может подождать?
— Нет.
Забавный взгляд Коула мечется между нами.
— Твой парень?
— Нет, — говорим мы с Рафаэлем одновременно.
— Телохранитель?
Я проглатываю подступающий смех.
— Ни в коем случае, — хотя Рафаэль ведет себя именно так: он стоит рядом со мной, как сторожевой пес, готовый к нападению.
— Тогда почему он здесь? — Коул упирается носком ботинка в стену, отчего его черные джинсы растягиваются настолько, что его колено выглядывает из зияющей дыры.
— Я задаюсь тем же вопросом, — я бросаю обвинительный взгляд на Рафаэля, но он не замечает этого, его глаза устремлены прямо на Коула.
Певец смеется себе под нос, словно пошутил над чем-то у себя в голове.
— В общем… эта песня. Черт, ты умеешь петь, доро… — он замолкает, когда голова Рафаэля поворачивается в его сторону. — Элли.
Почему-то мне кажется, что Рафаэлю больше не нравится, когда он называет меня Элли, чем дорогая.
Я заправляю прядь волос за ухо, чтобы было чем занять руки.
— Спасибо.
— Ты сама написала песню «Late Nights»?
Его вопрос заставляет меня замереть.
— К чему ты спрашиваешь?
Как бы мне ни хотелось заявить, что это была оригинальная версия песни, я держу свой рот на замке, а правду — в тайне глубоко внутри себя, вместе со всеми остальными секретами, которые я хранила с тех пор, как год назад переехала обратно в Лейк-Вистерию.
— Потому что это было великолепно.
Мои брови подпрыгивают в удивлении.
— Правда?
— Да. Честно говоря, она понравилась мне больше, чем оригинал.
— Я согласен, — говорит Рафаэль, заставляя мою грудь сжаться. В отличие от слов Коула, комплимент моего бывшего босса проникает в мое сердце и остается там.
Ты должна злиться на него. А не падать в обморок от того, что он ведет себя хоть сколько-нибудь мило после того, как восемь месяцев был крайне неприятен.
Может, именно поэтому у меня такая реакция. Я так изголодалась по вниманию со стороны Рафаэля, что теперь меня будоражит даже самое минимальное его проявление.
Верно. Говори себе это и дальше.
Коул продолжает:
— Мне очень понравилась грубость текста. У меня даже мурашки пошли.
Я дважды моргаю.
— О, вау. Спасибо. Это очень много значит из уст от такого человека, как ты.
— У тебя есть агент?
— Нет, — в этом слове звучит горечь, которая заставляет меня содрогнуться.
— А ты никогда не думала о том, чтобы найти его? Ты могла бы заработать кучу денег, если бы написала еще одну подобную песню с правильным человеком.