— Оставь в покое салатницу, — потребовала я. — Ничего не изменится, когда ты сообщишь мне это — через пять, десять, двадцать минут или сейчас. Давай, выкладывай!
— Тебе Семен Алексеевич ничего не говорил, когда ты была у него? — начала она осторожно.
— Нет. О чем?
— Даже не знаю, говорить тебе или нет. Ты вроде немного начала успокаиваться, а тут вдруг опять…
— Хм, — уголки моих губ приподнялись в скептической ухмылке. — Подобное вступление, по-твоему, должно меня успокоить?
Давай же, выкладывай, не тяни!
— Ты знаешь, что на прошлой неделе произошла трагедия на окраине города? Хотя откуда тебе знать? Ты же все это время в постели валялась и потолок разглядывала, — вернула мне подруга мою саркастическую усмешку. — Так вот, в четверг вечером была взорвана машина одного предпринимателя. Характер преступления и взрывное устройство, заложенное. в машине, идентичны…
— Поняла, — прервала я ее на полуслове. — Все то же самое, как и в случае с Тимуром… Но ведь не это главное?
— Да, — кивнула Антонина, вновь обретая величественную осанку. — Это была машина Алейникова Тимура Альбертовича…
— Ну и что? — как можно равнодушнее спросила я. — Ты ждала, что эта новость повергнет меня в шок? Напрасно! Я даже рада, что его дружки решили поквитаться с ним его же оружием… Ну и как он? Надеюсь, издох?
— Да нет, — кисло улыбнулась Антонина, вглядываясь во что-то за моей спиной. — Он жив и, по-моему, вполне здоров.
Заинтригованная многозначительностью ее последней фразы, я обернулась и едва не вскрикнула от неожиданности. За соседним столиком, который располагался чуть в стороне от нашего, сидел только что упомянутый Алейников в компании двух бритоголовых парней.
— Какая неожиданная встреча, — едва не зарычала я от бешенства. — Ты наверняка видела его тут и раньше?
— Нет, что ты! — испуганно вытаращилась на меня Тонька. — Впервые вижу его здесь, уверяю тебя! Во всяком случае, за два года, что бываю в этом заведении, ни разу его не заметила.
— Понятно…
Хотелось с тех самых пор, как я переступила порог зала заседаний, — я плюнула ему в лицо.
Тонька тихонько ахнула и закрыла рот рукой. Краем глаза я заметила, как сорвались со своих мест два бритоголовых парня и ринулись к нашему столику.
— Все нормально, — небрежно махнул в их сторону Алейников и полез во внутренний карман пиджака за платком. — Пока все нормально. Может быть, вы отпустите мой пиджак, леди?
С трудом поняв, что вопрос задан мне, я отцепила пальцы и, чтобы хоть как-то унять дрожь в них, схватила со стола салфетку.
— Только что в присутствии свидетелей вы нанесли мне публичное оскорбление, — пробормотал этот наглец, аккуратно вытирая лицо. — И не мне вам объяснять, чем это грозит.
— Вы меня спровоцировали, — клокочущим от гнева голосом выдавила я из себя. — Идите к черту! Дайте нам спокойно пообедать!..
Совершенно не обращая внимания на мои слова, он сложил платок вчетверо, убрал его в карман и продолжил:
— Женщина с таким темпераментом и такой жаждой мщения способна на многое.
— Что вы хотите этим сказать? — подала голос Антонина, незаметно делая знак официантке.
— Я просто хотел предупредить! — Алейников встал и, склонившись ко мне, тихо выдохнул:
— Если еще раз надумаете взорвать мой автомобиль, выберите время, когда рядом никого нет. Двое детишек, гулявших неподалеку, получили серьезные травмы…
— Ах ты!.. Да.., ты знаешь, кто ты?!
— Я бизнесмен, — он хмуро ухмыльнулся и слегка потрепал меня за подбородок. — Я бизнесмен, а не убийца!..
Похоронив свой возмущенный возглас глубоко внутри, я сидела и ошалело моргала ему вслед. Он между тем поравнялся со своими охранниками, с напряжением следившими за развитием событий, и, сделав им знак, пошел к выходу.
— Сволочь! — едва не плача, пробормотала я. — Какая сволочь! Он считает, что покушение на него — дело моих рук?!
— Да ничего он не считает! Что ты, право, как ребенок. — Антонина заплатила по счету и, поднимаясь со своего места, скомандовала:
— Идем отсюда, все равно настроение испорчено.
Старательно избегая темы недавнего инцидента, мы сели в машину и поехали на Центральный рынок. Потолкавшись среди прилавков, деятельная Тонька накупила массу тряпок, которые, по ее разумению, мне были просто необходимы в моем путешествии.