— А что он обычно делал по вечерам?
— Он всегда исповедовал прихожан с семи до семи тридцати, хотя сейчас люди почти не ходят к исповеди. Времена, знаете, стали другие, детектив.
— А после исповеди?
Экономка порозовела и принялась переставлять местами сахарницу и сливочник.
— О, иногда он читал, или смотрел старый фильм по телевизору, или встречался с прихожанами, если кто-то нуждался в его совете — ну, наркотики, насилие в семье, все такое.
Никки почувствовала, что женщина уходит от ответа, и попробовала спросить по-другому:
— Неужели не было такого времени, когда он не работал? Чем он занимался для собственного удовольствия?
Лицо миссис Борелли покраснело еще сильнее, и она пробормотала, обращаясь к сливочнику:
— Детектив, мне очень не хочется говорить о нем дурно, но отец Граф был человеком из плоти и крови, подобно всем нам… Отец Джерри любил выпить и в основном проводил вечера за стаканчиком виски «Катти Сарк» в баре «Медный гарпун».
Еще одна ниточка. Возможно, они не найдут подозреваемых, но если отец Граф был постоянным посетителем бара, у него должны были быть друзья или по меньшей мере собутыльники, которые могли пролить свет на некоторые стороны его жизни, скрытые от старушки.
Затем Никки перешла к самому щекотливому вопросу, задать который было просто необходимо.
— Сегодня утром я сообщила вам, где мы обнаружили тело.
Миссис Борелли покраснела от стыда и едва заметно кивнула.
— Вы никогда не замечали признаков того, что отец Граф… занимался подобными вещами?
На лице маленькой старушки впервые появилось гневное выражение. Миссис Борелли сжала губы и пристально посмотрела в глаза Хит:
— Детектив, этот человек дал обет целомудрия. Будучи священником, он творил богоугодные дела и вел жизнь скромную и праведную.
— Спасибо, мне все ясно, — сказала Никки. — Надеюсь, вы понимаете — я была обязана спросить вас об этом. — Затем она полистала исписанные страницы блокнота и уже другим тоном продолжила: — Вы упомянули о том, что вчера, в день, когда вы видели его в последний раз, а также позавчера он ушел из дома сразу после завтрака, вместо того чтобы заниматься обычной работой в кабинете и встречаться с людьми. Вы не знаете, с чем это связано?
— Мм, нет. Он мне ничего не говорил.
— А вы его спрашивали?
— Да. Но он сказал, чтобы я не совала нос в чужие дела. Вроде как пошутил, и в то же время это была не шутка.
— Вы не замечали никаких изменений в его настроении?
— Замечала. Он стал более резко разговаривать со мной. Вот, например, насчет «не совать нос в чужие дела». Раньше он сказал бы это другим тоном и другими словами, и я засмеялась бы. И он вместе со мной. — Она поджала губы. — Он определенно нервничал.
Хит решила зайти с другой стороны.
— И вы не предполагаете, с чем связано это напряжение? — Когда экономка покачала головой, Никки спросила: — Он с кем-нибудь ссорился? Может быть, ему угрожали?
— Насколько я помню, за последние несколько дней — нет.
Странный ответ от женщины, которая помнила практически все. Никки сделала себе заметку вернуться к этому вопросу позже.
— А в церкви не было никаких проблем?
— Они там всегда есть, — усмехнулась старушка. — Но ничего из ряда вон выходящего.
— Никаких новых людей вокруг? Незнакомцев, визитов в неурочный час, ничего подобного?
Экономка потерла подбородок и снова покачала головой.
— Простите, детектив, ничем не могу вам помочь.
— Напротив, — возразила Никки. — Вы нам очень помогли.
Видно было, что усталость и стресс сказались на старушке. Никки решила перед уходом продемонстрировать ей фотографии. Она открыла желтый конверт с распечатанными кадрами видео из «Опасных связей». Экономка, похоже, обрадовалась тому, что утомительный допрос наконец закончился. Она протерла очки и принялась рассматривать снимки. Тщательно изучив очередное фото, она качала головой и переходила к следующему. Примерно на середине Хит заметила, как изменилось выражение лица миссис Борели, — это было не узнавание, а скорее сомнение. Никки обменялась взглядами с Гинсбург, и та кивнула в ответ — она тоже это заметила.
— Кого-то узнали, миссис Борелли?
— Нет, пока нет.
Однако она еще раз взглянула на ту фотографию, прежде чем положить ее лицевой стороной на стол и перейти к следующей. Дойдя до конца, она сказала, что ни один из этих людей ей не знаком. У Никки возникло чувство, что миссис Борелли скоро придется пойти на исповедь.
Они вышли из кухни, и Хит спросила, не будет ли миссис Борелли против, если Никки обойдет дом священника и посмотрит на следы обыска.