Однако каждый отсек оставлялся с боем. Чтобы избежать дополнительных потерь, мурины уже не шли на рукопашную схватку с «кротами». Они предпочитали выставлять ловушки. Каменные завалы, разверзающиеся на каждом шагу пропасти, паучьи сети, попав в которые, «кроты» застревали и становились легкой добычей обитателей подземелий, град зеленых плевков, сбивавших с брони отстреливающихся големов…
Потери у наступающих были огромны и в принципе мурины могли бы выиграть эту битву, но новое оружие, придуманное специально для операции «Возмездие» 6–м отделом «ЖАЛА», выбивало у них почву из–под ног, заставляя отступать все дальше и дальше, в самое сердце подземной цитадели. Мурины пробовали ставить магические щиты подальше от места боя, чтобы взрывы происходили дальше от отсеков, но сила взрывов была такой колоссальной, что не помогало ничего – огненные волны распространялись на несколько миль в диаметре и выжигали все дотла.
Наконец, первые «кроты» добрались до сердца Муравейника – до секретных лабораторий, пыточных, заставленных черными жертвенниками, залитыми еще свежей кровью, до секретных архивов с томами накопленных черных знаний, записанных в фолиантах из звериной и человеческой кожи. Отступать больше было некуда. Азаил понимал, что это конец.
Причина такого катастрофического исхода сражения состояла, конечно же, в том, что мурины не были готовы к внезапному нападению на их цитадель. Ведь ее расположение было совершенно неизвестно феям – за бесчисленные тысячелетия им никак не удавалось ее засечь: отводящие глаза и поглощающие магические волны анализаторов мощнейшие заклинания Азаила работали безотказно. По этой причине у мурин просто не оказалась необходимого количества кровавых жертв – источников их магической энергии, и достать их во время стремительного прорыва армий Поднебесья было негде и некогда. А без этого оказать достойный отпор они не могли.
И тогда Азаил решился на последнее средство.
Забили десятки больших черных барабанов, сделанных из звериных и человеческих костей и кожи. Десятки мурин – добровольцев под мерный ритм барабанов поднимались на страшные черные жертвенники, покрытые ржавой коростой запекшейся крови, на которых сами они недавно в ужасных муках отправляли на тот свет множество безобидных существ. Там им медленно и с особенной жестокостью черными зазубренными ножами другие мурины – жрецы отпиливали усы, лапы, жвалы, выкалывали глаза… Чем изощреннее, чем больнее были пытки, чем больше и дольше жертва страдала – тем больше черной энергии собиралось в магических черных шарах, к которым от жертвенников вели специальные черные трубки.
А тем временем Азаил с ближайшими учениками уже принялся за работу – творить, черпая добытую таким ужасным образом черную энергию, самое сильное заклинание, на которые только был способен, и которое и разрабатывалось им на самый крайний случай, ибо было смертельно опасно для самих мурин.
И оно сработало.
Первые ворвавшиеся в главные лаборатории в самом центре Муравейника «кроты» были просто разорваны на куски волной черной энергии, которая как морское цунами сворачивала все на своем пути. Големов сминало в лепешку, «кроты» сворачивались в причудливые узлы, а аватары лопались как воздушные пузыри, не успев даже подумать применить защитное заклинание. Огромная черная волна дикой необузданной страшной и свирепой стихии, «чистой» энергии боли и смерти, разрушала все на своем пути, словно бы сама Смерть развоплотилась и явилась в эти проклятые подземелья, чтобы лично собрать богатый урожай новых душ своей костлявой дланью.
Уничтожив первые ряды штурмующих, черная смерть пошла дальше, сметая на своем пути все новые воинства, подобно тому как разгневанный ребенок расшвыривает надоевшие ему игрушки – солдатиков и машинок – в разные стороны. Попытки заблокировать ее победное шествие различными магическими щитами провалились. Даже изощренная магия фей не могла противостоять самой сильной магии на свете – магии страданий и крови!
Вскоре все пещеры были усеяны разорванными на куски големами и «кротами». Но феи не сдавались. Да и как они могли сдаться? Ведь как только волна уничтожит сухопутную армию, она пойдет и дальше – доберется до самого командного центра и погубит всю популяцию фей без остатка!
Спешно в пещеру были запущены новые сотни аватаров, через которых все феи Командного центра принялись готовить ответный удар.
Огромной мощи сила, сотканная из живого огня, без формы, в виде чистой волны концентрированной энергии, покатилась по пустующим, покрытыми кучами бесполезного металлолома – все, что осталось от «кротов» и големов – темным коридорам прямо навстречу черной волне – волне смерти и страдания – и с оглушительным грохотом столкнулась с нею, подобно тому, как массы воздуха, сталкиваясь в небе, вызывают сильный гром.
Сначала ни одна из сил – ни сила огня, ни сила крови – не могли друг друга одолеть. Столкнувшись с диким грохотом, от которого у фей в командном центре, несмотря на защитные наушники, потекла из ушей кровь, они стали друг друга толкать. Каменные переходы от этих толчков полярно заряженных колоссальных по своей разрушительной мощи сил разваливались от камнепадов, порода трескалась, образовывались глубокие расселины, камень плавился и кипел. То одна волна одолевала другую, то другая…
Азаил в истерике требовал усилить бой барабанов, и все больше мурин шло на черные жертвенники – эшафоты, все быстрее и изощреннее работали черные ножи, все больше судорожно дергающихся паукообразных трупов скапливались на черных полах, истекая отвратительно пахнущей дымящейся черной кровью, энергетическая ценностей которой в сотни раз превосходила кровь человеческих младенцев – самый ценный и дефицитный дотоле источник магической и биологической энергии для мурин.
Но и Жемчужно Белая не дремала. Она требовала от фей напрячь все силы. К ним подключились все без исключения феи, даже Триединая Премудрость, даже совсем юные феи 10–14–го рангов, дотоле не принимавшие участия в войне, наблюдательницы – практикантки. Феи СОТНЯМИ падали замертво от истощения, разрыва сердца, от кровоизлияния в мозг, слепли, глохли, сходили с ума и теряли память, но их место занимали новые. Даже Триедная Премудрость покрылась кровавой испариной, а с уголков губ всех Трех падала розовая пена.
Казалось, силы лютых врагов абсолютно равны и никто из них не сможет одолеть в этой битве, как…
Внезапно у всех фей в командном центре возник пронзительный звон в ушах, а в глазах потемнело, и все они, кроме Премудрости, попадали со своих трибун. А когда они, держась за свои раскалывающиеся от боли головки постепенно начали подниматься с пола (впрочем, далеко не все – добрые пять сотен фей остались лежать мертвые, а еще примерно столько же были тяжело ранены), то они увидели, что все шары – визаторы, став матово черными, мертвыми стекляшками валяются на полу.
Пришлось посылать разведчиков «ЖАЛА», чтобы узнать боевую обстановку. Те вернулись через некоторое время с ошарашивающими новостями: гранитная гора полностью исчезла, превратилась в огромную дюну раскаленного песка и гальки. А Муравейник оказался навеки похоронен внизу и что стало с его обитателями – не знал на данный момент никто.