Спали Зверята на одной большой кровати, обнявшись, как маленькие дети. Когда Фея была не замужем, они спали, как и полагается плюшевым зверькам, вместе с Феей. Но когда она вышла замуж – тут уж началась совсем другая жизнь…
Котенок проснулся от странного ощущения. Ему снилось, будто он слышит какие–то приглушенные стоны. Во сне он так и подумал: «А не привидение ли случайно у нас завелось какое?» Но когда проснулся, стоны никуда не исчезли.
«Надо пойти проверить, что происходит», – подумал про себя Котенок и бросил неодобрительный взгляд на своих спящих друзей: Осленок со Щенком такие изрядные лежебоки!
Котенок встал, одел на лапки мягкие махровые розовые тапочки, вышитые голубенькими цветочками (сам вышивал, старался), и потихоньку пошел на лестничную площадку.
Сначала он спустился в детскую на втором этаже. Нет, здесь все было в порядке. Котенок смахнул слезу умиления: малыши, крепко обнявшись, сладко спали. Оба ребенка были одеты в одинаковые белоснежные ночные рубашки с кружевами, на которых были вышиты коричневые медвежата с забавными добрыми мордашками (Котенок же вышивал, кто ж еще?!).
Между тем, стоны опять возобновились.
Тогда он спустился на первый этаж и посмотрел на настенные механические часы. «Создатель! Половина девятого! Завтрак!!!» – и Котенок схватился серенькими лапками за щечки. Ведь обычно они с Феей и Щенком начинали раскладывать завтрак в восемь, а в пол девятого уже садились за стол, а тут… Завтраком даже и не пахнет!
«Ах, я, соня – засоня, да как же я с завтраком–то… Стоп! Подожди! – сам себя оборвал Котенок. – Так ведь Фея–то нас со Щенком НЕ РАЗБУДИЛА!!! О, Создатель, да что же с ней произошло???!!!»
Котенок стремительно, как ужаленный, полетел в комнату Феи, ведь если она, ВПЕРВЫЕ ЗА ПЯТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ, что живет здесь, пропустила завтрак, значит, и в самом деле произошло нечто ужасное!
По пути Котенок, поднимаясь на второй этаж в противоположной части дома, даже дважды упал, потерял на ходу свои рукодельные тапочки – так он торопился узнать, что стряслось с Феей!
Но как раз перед дверью в ее спальню опять услышал тяжкий стон. «А вдруг она умирает?! Никогда себе этого не прощу!» – подумал в отчаянии Котенок и влетел без стука (что никогда себе не позволял ранее) в комнату. И чуть не упал от удивления!
На кровати лежала Фея, в ночной рубашке, с неприбранными волосами, охватив подушку двумя руками и уткнувшись в нее лицом, и даже не рыдала, а ревела как раненое животное.
Котенок на цыпочках, бесшумно, как может только кошка, подошел к кровати Феи и погладил ее по спине:
– Хозяйка, хозяйка милая, что с тобой, тебе плохо? Может, принести чего?
Плач на миг прекратился, но потом возобновился с новой силой.
Тогда Котенок прилег рядом с хозяйкой и уютно замурчал, пытаясь согреть ее своим теплом, своей любовью и лаской, как обычно поступают все кошки, когда чувствуют, что с хозяевами что–то не так. Но и это оказалось тщетным.
Наконец, Котенок встал – и только теперь заметил, что Принца–то тоже нет!
Куда исчез Принц?
Его место на кровати пустовало, простыня и подушка были смяты, а в доме его Котенок тоже не видел. И тут до него дошло.
«Вот я голова–то садовая, ну как же я не догадался? – хлопнул себя лапкой по лбу Котенок. – Отчего же еще Фея может плакать, как не из–за Принца? Ведь и вчера был такой скандал…»
Окрыленный своей догадкой, Котенок потрогал хозяйку за плечо и спросил:
– Хозяйка, дорогая моя Фея, ты из–за Принца так убиваешься, да?
Рыдание на миг смолкло, а потом еще сильнее возобновилось.
– Все ясно, – вслух подытожил Котенок, – теперь мне все ясно. Медицина, здесь, к сожалению, бессильна… – развел лапками он и, понурив голову, пошел к выходу. Там уже в раскрытую щель заглядывали любопытные мордашки Щенка и Осленка.
Котенок вышел на лестничную площадку и, плотно прикрыв за собой дверь, прислонился к ней спиной, защищая Фею от нежеланных посетителей.
В тот же миг на него посыпался град вопросов.
– Котенок, что произошло? Фея заболела? Куда девался Принц? А завтрак–то будет?.. – И так далее и тому подобное.
Но Котенок и не думал отвечать на этот шквал вопросов, сосредоточенно глядя куда–то вдаль, терпеливо ожидая конца этого словесного обстрела. Когда же поток вопросов иссяк, Котенок решил взять всю инициативу в чрезвычайной ситуации на себя:
– Щенок, быстро, в погреб за домашними заготовками! Осленок, буди детей и умывай их! А ну, живо! Вопросы тут задаете, а дети не умыты да не кормлены! И не стыдно вам, а–а–а? Тоже мне, Зверята! – и, сложив лапки на груди, гневно сверкнул блестящими зелеными глазами. – Живо! Мя–у–у–у!!!
И Щенка, и Осленка как ветром сдуло. Авторитет Котенка был непререкаем.
3.
Фея рыдала три дня подряд. Не ела, не спала и даже на детей не могла смотреть, когда они робко входили в комнату и гладили своими пальчиками голову и плечи мамы, чтобы «пожалеть» ее. Смысл жизни был утрачен. Фея больше не могла жить одна, без Принца.
Хорошо еще, что в эти самые страшные три дня Осленок, Котенок и Щенок полностью взяли на себя заботу о детях. Они кормили их домашними заготовками, умывали, водили гулять, рассказывали сказки, стараясь по возможности держать их подальше от дома, чтобы они не слышали горького плача их мамы.
Потом Осленок сумел найти феину волшебную книгу и прочитать–таки нужные заклинания для запуска волшебной печки, которая сама стала готовить еду. Другие заклинания заставили волшебные тарелки самим накладывать ее, а волшебную одежду самой отправляться в стирку. А то бы пропали детки без мамы!
Однако обеспечить детей всем необходимым оказалось гораздо проще, чем объяснить им, почему мама плачет и не идет к ним и почему папа куда–то пропал. Пришлось Осленку приложить всю свою богатую фантазию, чтобы придумать устраивающее детские головки объяснение.
Оказалось, что мама очень серьезно заболела, а папа отправился в лес собрать целебные травы, чтобы ее вылечить и вот–вот вернется. Дети тут же загорелись желанием самим отправиться в лес, чтобы найти эти травы и вылечить маму. Пока Осленок их отвлекал от этого намерения разными уловками, вроде сказок, песен, прогулок, но с каждым разом делать это становилось все труднее и труднее.
В самом деле, когда папа не пришел на второй, а потом и на третий день – это даже детям показалось подозрительным. Так что на исходе третьего дня дети устроили такой концерт, что Зверятам стало, наконец, ясно: если и дальше ничего не предпринимать, то они либо сами заревут от горя вместе со всеми, либо Фея умрет от истощения. Ведь она уже три дня ничего не ела и даже не пила.
Первым не выдержал Щенок – самый бойкий и шустрый из всей их веселой компании. Когда дети отказались обедать и навзрыд заревели за столом, требуя к себе маму и папу, его терпение лопнуло:
– Вы как хотите, др–р–р–рузья, но с меня хватит, а–ав! Я больше этого терпеть не намерен! Наша Хозяйка, от которой мы не видели ничего, кроме добра, трое суток не ест и не пьет и того и гляди вообще умрет. Наш Хозяин, который тоже всегда был добр к нам, куда–то испарился. Их дети тоже скоро помрут от разлуки с родителями. А мы пр–р–р–р–и этом совершенно ничего не делаем, а–ав! – гневно пролаял Щенок.