Эта мысль как острое жало пронзило ее сердце, и оно опять нестерпимо заболело, как будто ядовитое вещество, проникнув под кожу, быстро заполнило все пространство груди пульсирующей болью. Опять навернулись на глаза слезы, но теперь уже они не приводили к отчаянию. Наоборот, в груди зрела решимость: «Ради детей я должна жить и выжить; я не могу больше желать смерти, ради них я должна бороться и – непременно победить!»
С этой мыслью Фея, не откладывая дела в долгий ящик, решила предпринять свое собственное расследование того, что произошло с Принцем. Это показалось ей вполне логичным: во–первых, детям нужен отец, во–вторых, даже если Принц ушел к другой, нужно в любом случае узнать причину его ухода.
Такие мысли вселили в Фею уверенность в своих силах. Она вернулась в свою комнату, села за стол и стала тщательно перебирать в памяти события того рокового дня.
Первые же воспоминания о нем только укрепили в Фее с таким трудом обретенную уверенность, что разгадка будет найдена. В самом деле, до своего злосчастного ухода в лес Принц был таким, каким был и всегда – беззаботным лентяем, которому только и дай возможность целыми днями плавать наперегонки с русалками или болтать с деревьями, рассказывать сказки или заниматься еще какой–нибудь безобидной чепухой.
Правда, в картину, сложившуюся в голове Феи, не совсем укладывался утренний инцидент в трапезной. Но это как раз было вполне объяснимо. «Я просто не пропела ему утреннюю песню, вот и все. В этом моя ошибка. В следующий раз я никогда так не поступлю и никакого уныния у него я больше не допущу!»
Оставались еще, правда, странные и совершенно необъяснимые с этой точки зрения время от времени возникающие у Принца желания совершать «подвиги», попытки узнать больше, чем полагалось обычному мужу феи. И это – несмотря на розовую пищу, феины песни и прочие хитрости, которые, как правило, не позволяли этим необъяснимым желаниям перейти в нечто большее.
«Но и это, в общем–то, не проблема, – подумала Фея. – Просто мой любимый Принц родился вне Сообщества, к тому же он королевского происхождения, а потому в его крови сохранилась рудиментарная наследственность предков. Ведь у всех королей отдаленные предки когда–то были воинами. К тому же мой Принц очень талантливый, творческий человек, а потому…»
«Нет, – решительно отбросила все сомнения Фея, – тяга моего Принца к «подвигам» и прочим несуразностям здесь не–при–чем. Ни разу она не делала его неуязвимым к моему колдовству и к моему внушению, не делала его таким замкнутым и бессердечным!»
«Но, с другой стороны, – тут же мысленно возразила сама себе Фея, – это можно объяснить тем, что Принц кого–то встретил и полюбил…»
– «Не похоже, – оборвала крамольную мысль Фея, – ведь он бормотал себе под нос про какой–то «Золотой Чертог», а где, скажите на милость, у нас, в Зоне Предела, можно вообще встретить какой–то «чертог», не говоря уже о «золотом»? Нигде! Даже в самых богатых людских королевствах Содружества нет ничего подобного. Морская Королева и Королева лесных дриад терпеть не могут золото и чертоги их совсем не золотые. Карлики вообще скупердяи известные, они предпочитают золото копить, а не строить из него чертоги. А соседние Хранительницы Предела живут в таких же деревянных хижинах, что и я. Что–то тут у нас явно не так… А ну, дорогая Фея, давай–ка посмотрим, не принес ли наш дорогой муженек из лесу чего–нибудь золотого!?»
С этими словами Фея открыла дверцы шкафа, достала одежду Принца и стала тщательно ее обыскивать. Конечно, находка не заставила себя ждать. Во внутреннем нагрудном кармане куртки Фея, ахнув от удивления, обнаружила искомое: овальное зеркальце с отражающей поверхностью из золота.
Конечно же, она с первого взгляда поняла, что зеркальце это – явно непростое, ведь у всех фей – врожденное чутье на присутствие любого колдовства. Как собаки чуют неуловимые для человека запахи, как кошки видят невидимое человеческому глазу, так и феи чувствуют малейшие и слабейшие волны магической энергии – невидимой и неощущаемой человеком. И, конечно, они сразу могут определить – какая это магия – добрая или злая.
Фея сразу же ощутила поток разрушительной, злой силы, которую источало зеркало, и от облегчения впервые за столько дней рассмеялась. Да, она еще не знала, что это за артефакт и кто за ним стоит, но для нее уже стало очевидным одно – Принц был просто заколдован, а не бросил ее ради другой! И это открытие произвело такое впечатление на нее, что Фея чуть было не пустилась в пляс, совершенно забыв про то, что рядом с ней находится опаснейший для всех обитателей дома магический артефакт. Теперь, наконец, настала пора приступить к исследованию «сокровища» по всем правилам магической науки, которую она изучала в Школе Фей.
Фея принесла два прибора, измерявших уровень магического излучения и его направленность, защитные антимагические очки и перчатки, а также одела на голову анализатор (который естественно снимала перед сном) и принялась за работу. Сначала она надела очки и перчатки, чтобы не повредить глаза и кожу рук, а затем включила чувствительные приборы.
Первый прибор назывался Коллектор. Он представлял собой металлический ящик с датчиками, в верхней части которого была труба, расширяющаяся к концу в виде воронки. Он применялся для улавливания и определения силы магического излучения.
При первом же замере Фею прошиб холодный пот. Датчики Коллектора просто зашкаливали, так что делений на приборах просто не хватало, чтобы отобразить его реальный уровень. Такое Фея видела впервые: обычно любой магический предмет имел ограниченный потенциал излучения, он был заряжен на определенную сумму энергии, но этот… Создавалось впечатление, что его потенциал был просто бесконечен или – он черпал энергию из какого–то другого источника, скрывающегося по ту сторону зеркала.
Другой прибор определял и показывал направленность и характер магической энергии. Фея посмотрела в прозрачный кристалл магического Отражателя. Этот прибор также имел вид металлического ящика, но от которого тянулись две трубы – одна с воронкой, как у Коллектора, а другая – с плоским отражающим кристаллом. В нем–то как раз Фея увидела модель мозга, на которую оказывают воздействие пучки энергии, испускаемой зеркалом. Эти пучки через зрительные органы проникали в мозг, причем в зоны, ответственные за воображение, мышление и удовольствие. Насколько поняла Фея, стимулирование центра удовольствия такой энергией могло породить устойчивую зависимость от нее у реципиента, похожую на наркотическую, а стимулирование центра мышления и воображения – контроль над сознанием человека.
Для проверки своей гипотезы Фея прикоснулась к камню анализатора у себя на лбу и направила его луч на исследуемый объект. Она сразу же отчетливо почувствовала, как мощный поток энергии с поверхности зеркала пытается проникнуть и в ее сознание, но не может преодолеть сопротивления волшебных стекол очков, отражающих эти лучи обратно.
Итак, предварительный анализ показал, что зеркальце действительно представляет собой сильнейший магический артефакт колоссальной разрушительной силы. Смотреть в него смертельно опасно даже для фей, не то, что для людей, которые вообще не имеют никакой природной защиты от магии. Однако посмотреть в него Фее все же крайне необходимо, иначе она останется лишь на полдороге к разгадке.