Рядом что-то заскрипело, закрошилось.
Кто-то выругался на русском матерном.
Звуки вдруг резко стали громче, будто кто-то выкрутил ползунок громкости на максимум — я услышал крики, взрывы, гул вертолетных винтов, стрельбу, вроде где-то рядом даже промчался военный самолёт...
— Отстаньте, — пробормотал я.
В следующее мгновение пришла боль — острая и сразу по всему телу.
Казалось, что меня избивают раскаленными кочергами...
— Твою мать, сволочи! — я приподнял голову, которую чуть не разорвало от боли.
Открыв глаза, я узрел полутемное помещение — какой-то грот...
Здесь царила полутьма, но откуда-то сверху проникали отсветы магии и взрывов. Где-то рядом шёл даже не махач, а просто самая настоящая война.
Я лежал на камне, мою ногу насквозь проткнула стальная арматурина...
— Блядь!
Я заметался, активировал ауру, потом вскочил на ноги.
Арматурина выскочила из моей ноги с мерзким всхлипом, резанув по кости.
Встав на ноги, я простоял всего секунду, потом осел обратно на камень.
Болевой шок был таким, что я чуть не потерял сознание. Глаза мне залили слезы.
Я принялся ощупывать себя, и мои руки натыкались на торчащие кости, на голое мясо, а крови на мне было столько, что меня можно было выжимать...
Но аура работала. Я регенерировал, причем стремительно, как и всегда...
Я бросил взгляд на смарт-часы — магия почти в тысячу процентов, чакры все целые.
Рядом со мной на раскуроченном и оплавленном камне валялся человеческий корпус без головы, ног и рук — просто кусок мяса в дорогом мундире, из его шеи торчал кусок позвоночника...
Меня затошнило.
Я осознал, что я все еще в Полётовском ангаре, точнее в том, что от этого ангара осталось.
Причём, я не под завалами, а где-то под самой поверхностью развалившегося ангара, это подтверждалось тем, что в просвете сверху я видел кусок неба.
Мне повезло... Просто несказанно повезло. Я бы даже сказал, что это было настоящим чудом. Я ведь мог закончить, как этот несчастный рядом со мной, а мог бы вообще придти в себя под такими завалами, что даже я не смог бы их разгрести.
Запоздало накатила паника, адреналин ударил мне в голову.
Вот это повезло...
Или дело не в везении? Может просто Бог заботиться о Крокодилах?
Я сейчас не ощущал никакой радости, хотя мои раны и затянулись, почему-то я испытал настоящий хтонический ужас. Похоже, что я становлюсь неврастеником...
Мои зачарованные мундир и одежда в целом не пострадали, разве что оплавились местами, видимо, меня вдобавок ко всему еще и слегка задело чистым солярисом.
Я наконец полноценно встал на ноги, потом перекрестился.
Я действительно находился под завалами, не расплющило меня лишь потому, что рядом оказалось уральское яйцо. Оно не пострадало при обстреле ангара солярис-зарядами, все же Древние Уральцы делали свои компьютеры на совесть. Яйцо было целехоньким. Когда ангар обрушился — оно полетело вниз и упало рядом со мной, подперев кучи камня и арматуры, которые просыпались сверху.
Лишь благодаря ему я был до сих пор жив. Не будь этого яйца — меня бы просто засыпало тоннами бетона и раздавило в лепешку, и после такого бы даже Крокодил не выжил.
А так яйцо создало среди завалов полость — небольшое безопасное пространство, в котором я и валялся, истекая кровью, пока меня не растолкали.
Откопавшие меня «спасатели» стояли передо мной — маленькая девочка в зеленом платье и мрачный мужик, одетый во все черное.
Барон Чуйкин весь взмок, он явно только что раскидывал на ауре громадные каменюги, которыми меня и замуровало под завалами, вместе с уральским яйцом и телом какого-то мертвеца.
Княжна Пожарская была перепугана, но для восьмилетней девочки держалась хорошо.
И Чуйкин, и Пожарская выглядели непострадавшими.
— Ну и какого лешего вы живы, м? — поинтересовался я.
Где-то совсем рядом грянул взрыв, обломки ангара заходили ходуном, из проделанного Чуйкиным сюда прохода сверху посыпалось каменное крошево...
Потом сверху застрекотали пулемёты, где-то в небесах бахнула ракета...
Я подозревал, что Чуйкин спасся, исполнив какую-нибудь оригинальную дичь, как он это любил. Так и оказалось.
— Я стенку пробил, — сообщил Чуйкин, — Когда ангар начал складываться, я просто ухнул в стенку — и выскочил наружу. Я вас в коридоре ждал, господин. Вот только вы не предупредили, что это здание будут расстреливать солярис-зарядами.
— А меня спас он... — сказала по-французски Пожарская и указала, но не на Чуйкина, а на корпус мертвеца среди камней.
Я поглядел на безногое, безрукое и безголовое тело.
Боже мой. Похоже, что Михаил Буланов оказался не таким уж плохим парнем...
А потом я всмотрелся в мундир мертвеца и понял, что это ни фига не Михаил. Мундир явно принадлежал французскому Императору, этим принявшим страшную смерть магократом был Франк Бонапарт...
Судя по всему, французы лишились своего Государя.
— Он запустил ауру и держал меня, — затараторила Пожарская, — А когда мы упали — я упала на него, и даже не поранилась! Он ведь... Ну... Отрегенерирует?
Я молча отвернулся от раскуроченного трупа. Учителя у Пожарской явно были так себе, иначе они бы объяснили девочке, что без головы маги не живут.
У меня язык не поворачивался сказать княжне, что её друг погиб. Но полностью лишенный такта Чуйкин тут же пояснил, как всегда прямо:
— Нет, маленькая госпожа. Этот человек помер.
— А? — Пожарская явно не поняла или просто не хотела понимать.
— Иль э мор, — не без труда выдавил из себя Чуйкин.
Французский у Чуйкина был столь же ужасен, как и валявшийся среди камней труп Бонапарта.
Тем не менее, девочка теперь поняла, глаза княжны округлились от ужаса.
— Мы его похороним?
— Боюсь, что нет времени, госпожа, — вздохнул я, — Но Император Бонапарт умер, как истинный АРИСТО, он принял благородную смерть. Да упокоит Господь его душу. Есть у кого-нибудь порошок телепортации?
Пожарская не поняла меня, я перевёл девочке на французский, но она только захлопала глазами...
Чуйкин же просто развёл руками:
— У меня ничего нет, господин.
Это было паршиво. У меня порошка тоже не было, свой единственный я отдал Шаманову.
А над нами тем временем шла война, судя по всему, бой уже переметнулся на руины ангара, взрывы грохотали совсем рядом, пулемёты трещали, не переставая, а орали наверху, как в аду...
Очередная ракета попала во что-то крупное, бахнул оглушительный взрыв, сверху в наш «блиндаж» посыпалось каменное крошево, потом от огромного блока, который подпирало уральское яйцо, отвалился громадный булыжник...
— Здесь оставаться нельзя, господин, — заметил Чуйкин.
— Знаю.
— Вообще, я не понимаю, почему этот ангар просто не разложился на атомы от солярис-ракет, — задумчиво произнёс Чуйкин, — Я, честно, ждал этого. И думал, что вот теперь-то я точно сдохну. Я хотел этого, господин...
— Сдохнуть ты еще сегодня успеешь, не переживай, — утешил я Чуйкина, — А ангар просто обрушился, а не обратился в пар, потому что Полётов навесил на него самую мощную магическую защиту во всей Империи.
— Ясно. Так мы уходим, господин?
Ага. Легко сказать.
Я был уверен, что как только я отсюда вылезу — то немедленно стану главной целью для тех, кто атакует.
А атаковали руины ангара явно все те силы, о которых говорила принцесса — Булановы, Дубравины, да еще наверняка и консервативные масоны в придачу с Охранным Отделением. Последние теперь, после пленения Алёнки, наверняка тоже переметнулись на сторону Либератора.
Судя по звукам, доносившимся сверху, Либератор телепортировал сюда всю свою армию целиком — вместе с вертолётами, самолётами, танками, БТРами, огромными боевыми роботами и еще черт знает чем...
С другой стороны, Чуйкин был прав — оставаться здесь было нельзя. Во-первых, меня рано или поздно обнаружат и отсюда выковыряют. Во-вторых, это пространство среди завалов уже на ладан дышало — блок, который подпирало уральское яйцо, от взрывов уже начал потихоньку сдвигаться...