Я ковылял дальше. Прошел до выхода. Вышел в коридор. Потом в вестибюль и наружу.
Ого, время уже вечернее. На улице скоро будет темнота. Боря шел рядом и предлагал помочь. Я упорно отказывался.
Когда мы отошли от дома культуры, я выпрямился и сунул костыль под мышку. Быстро пошел прочь. К остановке. Там опять заковылял на костыле.
— Что это значит? — спросил Борька. — Ты что, притворяешься? Симулируешь?
Я кивнул. Оглянулся. На остановке тоже люди из числа зрителей. И из участников. Поэтому я продолжил ломать комедию.
— Ну да, а как ты хотел? — ответил я. Играть инвалида выгодно. Мне тут же уступили место на скамеечке. Я уселся туда. — Тут как на войне. Ты меня извини, но по-другому никак. Я должен был создать у Хари впечатление. Типа, он меня сильно травмировал. Как будто я без ноги остался. Хотя на самом деле все прошло. Я чувствую себя прекрасно. Нога в порядке.
Борька покачал головой. Посмотрел на меня с отвращением.
— Зачем тебе это? Что за спектакль? Если бы здесь была Оля, ты тоже разыграл бы ее? Тебе не стыдно?
Какие слова. Похоже, он в них искренне верил. Я уже давно не слышал упреки в бесстыдстве и бессовестности.
В двадцать первом веке про это как-то забыли. Там больше беспокоятся, как бы не лохануться.
— Пусть тебя не беспокоит Оля, — ответил я. — Ты не верил, что я одолею Харю. Ты говорил об этом с Сусликом. Ты был убежден, что он выиграет.
Боря не стал отрицать. Кивнул.
— Все верно. Хоть ты мне и друг, но скажу правду. Тебе не справиться с таким, как Харя. Несмотря на все твои дурацкие трюки. Кого ты хочешь обмануть? В первую очередь, самого себя. Ты еще слишком слаб для этого. Ты занимаешься самбо всего пару месяцев. А уже возомнил себя чемпионом. А с Олей тоже недаром поссорился. Ты ее недостоин. Вот как я считаю. Хочешь обижайся, но я сказал правду.
Люди на остановке оглядывались на нас. Не самое лучшее время для выяснения отношений. Но Борьку это не беспокоило.
— Ладно, потом поговорим, — я устало отвернулся. — Если ты захочешь говорить с таким ничтожеством, как я. Оставайся при своем мнении.
Борька махнул рукой. Подошел двести второй автобус. Как раз ехал в нашу сторону. Я покачал головой. Мол, типа, не хочу с тобой ехать. Тогда Борька отправился туда сам.
Когда автобус ушел, я дождался другого. Сел в него и поехал домой. Борька меня и в самом деле достал. Хотелось немного отдохнуть от него. От его назойливой помощи.
В автобусе мне тут же уступили место. Я же говорю, выгодно притворяться.
Когда я вышел на своей остановке, то опять ковылял с костылем до двора. Там уже прекратил ломать комедию. Вернулся домой с костылем под мышкой. Баба Люда и баба Катя на скамейке охнули при виде меня.
— Витя, а что такое? Ты ногу сломал?
Я поглядел на них с неудовольствием. Вот ведь шпионки. Скоро весь двор узнает, что я сломал ногу. Но разочаровывать не стал. Кивнул.
— Производственная травма. Могло быть и хуже. Но ничего, подфартило. Надеюсь, нога скоро заживет.
И пошел дальше. Старушки опять заохали.
Поднялся в квартиру. Кстати, как там мои родственники?
Близкие родственники. Никто их них не удосужился прийти. Посмотреть, как я выступаю. Не очень-то и надо. Но все же было бы приятно.
В коридоре быстро стащил ботинки. Не стал включать свет. Чтобы меня не увидели. Оставил сумку.
Шмыгнул в свою комнату. Судя по закрытой двери сестры, звукам телевизора из гостиной и ароматным запахам супа из кухни, все дома. Уже разместились на своих местах.
Костыль спрятал за дверью. Чтобы мать не нашла его раньше времени. А то разговоров будет. До скандала дойдет.
Сам вытащил форму из сумки. Надо бы постирать. Сейчас нет стиралок автоматов. Отжимать надо вручную. Это та еще процедура.
— Ну, как все прошло? — ко мне заглянул отец. — Победил?
Ага, как же. Я покачал головой. Продолжил разбираться вещи в сумке.
— Второе место. Правда, неужели вас это интересует? Я думал, вам все равно.
Отец подошел ближе.
— С чего ты взял, сынок? Ты что, расстроился? Вот глупышка. Второе место на районных соревнованиях — отличный результат. Тем более, ты совсем недавно начал заниматься самбо. Ты еще возьмешь первое.
Я пожал плечами. Поднял шорты, расправил. Еще можно не стирать. Чистые довольно.
— Хоть первое, хоть десятое. Вам плевать на это. Даже не пришли. Хотя я ждал.
Тут я слегка покривил душой. Ничего я не ждал. Знал, что не придут. Настроение сейчас поганое. Хотелось на кого-то его излить.
— Ты что такое несешь? — отец побагровел. — Как это плевать? Виктор, не хами! Ты прекрасно знаешь, что мы все на работе. В отличие от тебя. Трудимся на благо семьи. Ты же занимаешься всякой ерундой. Еще и обижаешься, когда мы не можем прийти. Ничего страшного не случилось.
Мать тут же заглянула к нам. Ну конечно. Как же без нее.
— Что такое? Почему ты кричишь, Аркаша? О чем это вы?
Отец уже завелся. Указал на меня.
— Ты смотри на этого поганца. Говорит, что нам плевать на него. Расстроился из-за пустяка. Теперь на нас злится. Хватит устраивать тут трагедию на пустом месте!
Забавно ругаются в советское время. Как интеллигенты. Даже словечки какие. Ни разу не матерился.
Но стоял я все равно с каменным лицом. Вернее, сел на кровать.
— Не кричи, Аркаша! — тут же вступился мать. Хотя я ее не просил. — Конечно, он расстроился. Любой бы расстроился. Витенька хотел быть лучшим. Самым первым.
— Ты о чем, мать? — загремел отец. — Что теперь, сцены тут устраивать? Нечего нюни разводить. Может, ты еще расплачешься, поганец? Не взял первое место, сам виноват! Значит, плохо тренировался. Что-то упустил. Расслабился или отвлекся. Возомнил себя победителем раньше времени. А то, что для этого надо вкалывать, забыл.
Хм, он заговорил, почти как Борька. Может, они в чем-то правы? С одной стороны, отец прав.
Я все прекрасно понимаю. Никого не виню, кроме себя. Просто настроение такое сейчас. Сволочное. Если бы ко мне никто не лез, я бы ни с кем ни цапался.
Мать пыталась успокоить отца. Он бушевал дальше. Я молчал. Понимал, что если сейчас продолжу ругаться, будет только хуже.
К нам заглянула сестра. Быстро оценила обстановку. Усмехнулась, ушла.
Я уже говорил, что она не беременна? Оказалось, что все в порядке.
Нисколько не залетела от того козла на работе. Ну и слава богу. А то уж я хотел сам с ним разобраться.
— А это что такое? — ахнула мать, заметив, наконец, костыль. — Что с тобой, Витенька? Это твое? Ты в порядке? Да замолчи ты уже, Аркаша. Не видишь что ли, ребенок травмирован. А ты на него кричишь.
Отец тут же ставил тон. Мать обнаружила мою повязку. Тут же заволновалась. Я покачал головой.
— Все в порядке. Просто небольшое растяжение. Скоро заживет, — снова запихал вещи в сумку. — Ладно, вы оставайтесь тут. А я поеду. Я на складе буду ночевать. Там буду жить какое-то время. Потом в общаге. Вы не обижайтесь. Я не хотел вас обидеть. Все в порядке, мама. Я просто хочу побыть один.
Быстро собрал запасные вещи. Вышел с двумя сумками. Родители не пытались остановить. Видимо, чувствовали, что со мной что-то не так. Что я не их родной сын.
Ну, а я теперь отправился жить самостоятельно.
Глава 10
Снова подготовка
Мне просто хотелось слегка отойти. Я и сам удивился. Оказывается, как близко к сердцу я принял поражение от Хари.
Выйдя из дома, я пошел со двора. Быстро и размашисто. Бабки у подъезда спросили:
— А как же нога, Витя? Уже выздоровела?
Я кивнул, не оглядываясь.
— Чудесное исцеление. Как в сказке. Пером не описать.
Они что-то спросили еще. Но я уже отошел. Быстро вышел со двора. Только теперь ощутил, как устал. Нога побаливала, но терпимо.
Можно пройтись пешком. Хоть и устал. Чтобы успокоиться. Я и в самом деле что-то чересчур разнервничался.
Поэтому я пошел по темной улице. В каждой руке по сумке. Сердито размышлял о словах отца. Кажется, они меня задели больше всего.