Он сморщился.
— Ты не можешь вернуть время назад ни за какие деньги. Никогда. Это единственная вещь в мире, которую ты не можешь продлить, и эта вещь раздавит тебя, когда закончится. У нее нет ни души, ни сердца. И те дураки, которые говорят тебе, что со временем станет легче — тупые лжецы. Боль от потери того, кого ты любил по-настоящему, никогда не утихнет. Ты просто существуешь еще несколько часов, стараясь не сломаться. Вот и все… вот и все.
От боли, которую он услышал в голосе Баббы, нахлынули слезы. Он редко показывал подобные эмоции. Большой Бабба Бердетт был рычащим медведем в образе человека. Огромным. Крепким, как гвозди. Никогда ни о чем не беспокоящемся.
И верным до конца.
Любой заслуживает друга, как он.
Кто бы мог подумать, что это бесстрашное, огромное чудовище сразит нечто столь человеческое, как потеря жены и ребенка?
Не раздумывая Ник подошел и крепко обнял его.
Бабба ощетинился.
— Ты что делаешь, мальчик? У тебя ум за разум зашел?
Ник покачал головой.
— Ты выглядишь так, словно тебя нужно обнять.
— Тогда позвони Тайре Бенкс и пришли ее сюда. Для нее я всегда готов. Не хочу, чтобы какой-то тощий подросток терся об меня. Фу.
— Да, да. Я тебя услышал, старый ворчун.
Бабба фыркнул.
— Не такой уж старый. Не такой уж мудрый. Но все еще полон злобы, чтобы нашлепать тебя по заду, если ты не уйдешь и не дашь мне поработать.
Ник пошел к офису, но прежде чем он открыл дверь, Бабба остановил его.
— Эй, Ник. Ты хороший парень. Не позволяй никому говорить иное. Я вижу, как ты иногда приходишь из школы и твои плечи опущены под тяжестью всего мира и его несправедливости. Но не позволяй им украсть твой день, мальчик. Я знаю о твоем папе, и о том, что за твоей спиной вечно маячит его призрак. Но это его преступления и грехи, не твои, — Бабба дважды постучал себя по груди. — Вот это в тебе ценно. И все, что тебе нужно. Ты самый добрый и сердечный из всех, кого я встречал. Не позволяй это забрать у тебя. Слышишь?
— Спасибо, Бабба.
Он кивнул и вернулся к работе.
Чувствуя себя лучше, чем за весь день, Ник обнаружил, что Марк и Мадуг склонились над столом Баббаы, на котором были разбросаны сотни отпечатанных страниц. Они были так заняты найденным, что даже не услышали, как он вошел.
— Привет, ребята. Что это?
Мадуг поднял на него огромные, как блюдца глаза.
— Придержи ботинки, потому что ты сейчас из них выпрыгнешь.
— Нашли что-то действительно ценное?
— Не просто ценное, — сказал Мадуг. Его светлые кудри торчали в разные стороны, словно он дергал за них, обычно он делал это неосознанно, сконцентрировавшись на чем-то. — Невероятное.
Тяжело было воспринимать его с перекошенными очками и такими заляпанными, что Ник гадал, как тот не врезается в стены. Это странным образом напомнило Нику любимую мамину комедию «Мой кузен Винни» Джо Пеша допрашивали, как свидетеля, что он видел в свои загрязненные окна трейлера.
Не обращая внимание на это, Мадуг зарылся в стопку бумаги напротив него. Одетый в серую толстовку, которая покрывала все его тело и несомненно досталась ему по наследству от старшего брата Эрика, с тех времен, когда он еще не был готом, Мадуг разулыбался, словно нашел то, что искал. Он сунул это в лицо Нику.
Ник наклонил, отодвинул голову, и забрал это у него, чтобы рассмотреть с нормального расстояния. Он нахмурился. Это была какая-то старая футбольная команда в древней форме.
Черт, игроки похожи на стариков, а не на студентов колледжа. Как же тяжело жили их предки.
— Что ты видишь? — спросил Мадуг.
— Футбол.
— Ага, и…? — продолжил тот.
Прежде чем Ник смог ответить, Мадуг указал на мужчину слева на заднем ряду.
— Познакомься с тренером Уолтером Девюсом.
Ух, ты. Этот мужик был точной копией их школьного тренера. Это, наверное, его прадедушка.
— Я знал, что видел его раньше, — Марк похлопал по листу. — Когда я играл за Технический, у них была стена славы, и это фото висело в… ну в одном месте, где я проводил много времени с некой учительницей биологии. Но это не важно. Я знал, что видел его, и я был прав. Это старая жаба была там все время, пялилась на меня своими маленькими жадными глазками.
Он подмигнул Мадугу.
— Вот видишь, что происходит, когда ударяешься головой, выходя их душа? Моментальное озарение.
Ник рассмеялся, затем задал случайный вопрос, который возник у него.
— Кстати, сколько тебе лет?
Марк нахмурился от неожиданной смены темы разговора.
— А?
— Я думал, тебе где-то двадцать один или около того. До меня только что дошло, что ты слишком молод, чтобы успеть всем этим заняться.
— Что? Где-то существует написанное руководство Готье, чем человек может и не может заниматься в его жизни? Так? Мое день рождения в ноябре, так что я был на год младше одноклассников и выпустился в семнадцать. Повредил колено как раз перед девятнадцатью и по ускоренной программе окончил колледж в двадцать. И для галочки, мне почти двадцать три. Тебе этого хватит или нужно полное резюме?
— Прости. Не принимай это так близко. Мне было любопытно. Я думал, ты сказал мне, что моложе.
— Хочешь посмотреть мои права?
Ник поднял руки, капитулируя. Он готов был поклясться, что Марк сказал ему другой возраст, но может он, что и напутал. У Марка с этим были проблемы.
Мадуг свистнул, чтобы привлечь их внимание.
— И это немного важнее, чем прошлое Марка, — он сунул следующий листок в лицо Ника. — Помнишь, я говорил тебе, что Девюс тренировал команду против Джорджии?
— Ага, и на следующий день их убили, — Ник держал статью, в которой про это было написано.
— Точно, — Марк протянул ему третий лист с еще одной футбольной командой на нем. Дата на фотографии была на год позже и…
Твою ж…
На ней снова Девюс. В этот раз он стоял напротив игроков. Ник уставился недоверчиво.
Здесь точно какая-то ошибка.
Он поставил картинки рядом и сравнил их. Пока он это делал, Мадуг принес фотографии в большем размере, чтобы тот мог рассмотреть лица поближе.
Да, не было никаких сомнений. Это один и тот же человек.
— Как такое возможно?
Марк почесал подбородок.
— Это нечто необычное, присущее ему. Тренер появляется, чтобы привести команду к победе и чемпионату. Через день после победы все игроки и тренер умирают, — он протянул Нику еще страницы. — И через год, и через год.
Ник покачал головой.
— Нет, нет и нет. Это невозможно. Почему он позволил им фотографировать и хранить записи? И зачем он сохранил то же имя? Разве это не глупо?
— Он не был все время с одним и тем же именем, — сказал Марк. — Если ты посмотришь на статьи, и уж поверь мне, мы так и сделали, у него есть список имен, которыми он пользуется. Я думаю, что Уолтер Девюс его настоящее имя, но если честно, мы не знаем. В последнем веке он использовал много имен.
Ну, это было разумно. Если хочешь спрятаться, то не можешь надолго оставаться собой.
— Ладно, а зачем тогда фотографироваться? — особенно, если не хочешь, чтобы люди узнали, что ты бессмертен.
Ник заметил, что у Кириана не было запрятано ни единого фото, портрета или его бюста. Нигде.
— Я голосую за глупую самоуверенность, — Мадуг вытащил листок, на котором они перечислили школы, в которых работал Девюс, если это конечно был он. — Подумай вот о чем. До настоящих времен фотографии были нечеткими, и легко портились. Как только ты покидаешь маленький городок, шансы того, что в следующем увидят твое фото, чрезвычайно малы. Лишь теперь с помощью фотошопа и компьютера мы можем сделать изображения чище и сравнить. Кроме того у нас есть библиотеки онлайн, архивы, файлообменники, где мы можем изучить любую мыслимую информацию. Сейчас не спрятаться, если что-либо попадает в интернет, оно там навсегда, ждет, пока кто-нибудь наткнется на него. Так что помни, в следующий раз, когда будешь фотографироваться с голым задом, кто-нибудь захочет это где-нибудь разместить.