Он кивнул.
— Прикрывай свою спину, Ник. Приближение оттуда ты не увидишь. Тот, кому ты доверял, может смертельно предать. Они знают твои слабости и они знают, куда бить. Они наносят удар и убивают, когда ты повернешься спиной и опустишь защиту.
Его отец говорил то же самое.
— Мне жаль.
Перед поворотом направо Кириан пожал плечами.
— Не стоит. Любой в своей жизни переживает, по меньшей мере, одно предательство. Самое главное, не потерять веру в других, когда это случится. Не позволяй им забрать это у тебя.
Ник кивнул.
— Как ты думаешь, ты женишься снова?
— Нет. Темным Охотникам не позволено ходить на свидания и иметь девушку. Не говоря уже о женитьбе.
— А что насчет детей?
— Я мертв, Ник. У меня не может быть потомства.
Ник сморщился и в ужасе ухватился за свои колокольчики.
— Значит, ты не можешь…?
— Я этого не говорил, — отрезал Кириан так, словно его сильно обидели. — Мы можем спать с женщинами. Мы не можем дать им детей.
А, ладно. В этом есть смысл.
— Ты можешь заболеть?
— Нет.
Ник замолчал, размышляя о том, каково это быть нечувствительным к болезням. Он смотрел на уличное движение, когда Кириан завернул на его район. Ветхий, со сломанными машинами на улицах и увядшими газонами, он создавал разительный контраст с ухоженными окрестностями дома Кириана.
Вздохнув, Ник посмотрел на развалюху, которую они с мамой называли домом.
Кириан припарковался напротив.
— До завтра.
— Ага. Береги себя.
— Всегда. Позвони, если что-то понадобиться.
Ник кивнул, открыл дверь и вышел. Он не двигался, пока Кириан не уехал, затем развернулся и пошел по неровной тропинке, которая вела к его дому.
Меньяра вышла из своей половины дома, чтобы поприветствовать его. Миниатюрная и красивая, она была акушеркой, принесшей его в этот мир. По причине, которую она никогда не объясняла, она заботилась о его маме, когда та была беременна им. Тетя Менни была с ним всю его жизнь, и она была единственной семьей для него и его мамы. Она была одета в струящуюся белую юбку и светло-синий топ, а ее косички были убраны белым шарфом.
— Привет, тетя Менни.
Она обняла его, когда он приблизился.
— Где ты был, страшилка?
— На работе. Мама дома?
Она кивнула.
— Я как раз шла предложить ей посмотреть телевизор вечерком.
Так как у них телевизора не было, Менни часто разрешала им посмотреть его у нее, а еще она делилась с ними своим телефоном.
Ник открыл дверь в их крохотную квартиру, которая состояла из двух комнат. Маленькой спальни его мамы и «большой» комнаты, которая была кухней. И у дальней стены находилась его комната, которая состояла из двух одеял, натянутых на проволоку. Его мама и Менни сделали ее, когда он достиг периода полового созревания, чтобы у него было собственное место. Его мама сидела на их единственном высоком стуле у стойки для завтрака, читая газету. Она подняла голову и улыбнулась им.
Ник бросил рюкзак на пол около двери и пересек маленькое расстояние, чтобы обнять ее.
— Что ты делаешь?
Менни закрыла дверь и присоединилась к ним.
— Я смотрела, возможно, ли нам снять квартиру в Квотер.
Он не знал, кого сильнее ошеломили неожиданные слова мамы. Его или Меньяру.
— Правда?
Менни приподняла бровь, но ничего не сказала.
— Не в обиду тебе, Меньяра, — быстро сказала мама. — Ты знаешь, как я тебя люблю и как я благодарна за все, что ты сделала.
— Но ты хочешь быть поближе к работе, — креольский акцент Менни стал сильнее обычного.
Его мама кивнула.
— И Ник к школе. Ему постоянно приходиться бегать за трамваями. Я была бы рада, если бы он не начинал день в панике.
— В тебя вселился дьявол? — спросил Ник.
Она рассмеялась.
— Нет, милый. Просто… ты не поверишь, сколько чаевых люди оставляют в Убежище. Господи, я и представить не могла. Моя зарплата вместе с чаевыми в четыре раза больше, чем я обычно получала.
Ник с надеждой улыбнулся ей.
Она скорчила рожицу.
— Ладно. Вы с Баббой прощены за то, что меня уволили из-за вас.
— Правда?
— Да. На самом деле я хотела пригласить тебя и Менни на ужин, отметить все.
Звучало отлично, но была маленькая проблема.
— Я объелся. Роза приготовила тетрацини из индейки, невероятно вкусно. Я и тебе немного принес. Здесь даже хватит для Менни, — он вернулся к рюкзаку, чтобы достать его.
Как только он положил форму на пол, его мама резко вдохнула.
Ник замер, так как обычно это означало проблемы.