До клиники мы добрались быстро. Раиль зашёл внутрь, администратор тут же проводила его к креслу, предложив чашку кофе — здесь умели ухаживать за клиентами. Пока охранник балдел от своей непыльной работы, я поймала за руку второго администратора и отвела ее в сторону:
— Я принесла материал для спермограммы, можно будет списать расходы с нашего абонемента так, чтобы там не было расписано, за что именно?
Девушка, на бейдже которой было написано "Ангелина", серьезно кивнула:
— Сделаем, Зайнаб Ильдаровна. Пройдемте, я передам материалы в лабораторию. Вы их транспортировали по инструкции?
Я кивнула рассеянно, следуя за ней. Сколько раз я обследовалась, пытаясь понять, почему после Ясмин беременность так и не наступает, а Динар — так и не дошел. Себя он считал абсолютно здоровым, и это при его-то образе жизни… Потеряв отцовский надзор, он совсем перестал держать себя в руках, и первый год нашей совместной жизни с переездом, тяжёлой беременностью, послеродовой депрессией стал моим личным адом.
Поездка в клинику много времени не заняла, я записалась на следующую неделю, чтобы узнать результаты и попросила ни в коем случае не выдавать их никому, кроме меня.
В доме оказалось оживлённо: собака, изображавшая мою Шанель, лаяла, громко и неожиданно звонко для своих размеров. Я зашла в гостиную, не снимая обуви, разглядывая причину, по которой так всполошился Йорк. Посреди большой, светлой комнаты стояла высокая девушка, черные волосы собраны в конский хвост. Стояла спиной, а Динар ей улыбался, и улыбка эта растаяла, стоило ему заметить меня:
— Зай приехала. Знакомься, это Алиса. Она займётся дизайном нашего гнездышка.
Алиса повернулась, — изящные черты лица, большие светлые глаза, губы в яркой помаде растягиваются в улыбке.
— Очень приятно, — пропела она, но я ее не слушала, обращаясь к Динару:
— Зачем нам ремонт?
Мы купили дом всего год назад, свежвыкрашенный, с отделкой как со страниц журнала о жизни богатых и знаменитых. Я не хотела никакого ремонта. Я вообще хотела, чтобы меня меньше тревожили и предстоящие перемены воспринимала плохо.
— У вас устаревший дизайн, сейчас уже никто не использует в отделке…
Я перебила Алису, извиняясь:
— У меня голова болит, я пойду к себе, Динар, ты не против? — и не дожидаясь ответа, ушла. Голова и вправду раскалывалась, собака лаяла, запах духов Алисы вызывал тошноту. Кажется, я опять забыла сегодня поесть, только сил на то, чтобы добраться до столовой, уже не оставалось. Я медленно побрела в сторону комнаты, ощущая, как расползается боль от затылка к вискам, опоясывая голову. Сюда, в спальню, почти не долетали звуки снизу, я легла на кровать, надеясь, что боль уймется, но она не проходила. Выждала минут пятнадцать, а потом сдалась и пошла за аптечкой. Среди моих лекарств парацетамола не оказалось, я помнила, что видела упаковку на кухне. Надеюсь, звонкая Алиса уже покинула наш дом, а с ней вместе и запах ее приторных духов, и сам Динар.
Чтобы не попасться никому на глаза, я шла тихо, скользя по ступеням, одна, вторая, третья. Чужой разговор, почти неслышный, едва доносился со стороны детской, и я бы не обратила внимания, если не поймала тембр голоса Алисы. Значит, все ещё здесь она. Прислушалась, а потом все же, решила подслушать — ещё одна вредная привычка, доставшаяся мне из детства. Подошла, остановившись в полуметре от детской, — здесь, за углом меня не видно, но все слышно прекрасно.
— Может, не надо при ней? — вопрошала Алиса, но Динар ее перебил:
— Она все равно не разговаривает, только и умеет, что вслух считать.
— Ты не хочешь ее в какую-нибудь клинику специализированную отправить?.. Для таких детей.
— Вот решим сначала вопрос с ее мамой, а когда от нее избавимся… — хмыкнул мой муж.
Я назад шарахнулась, сама не помнила, как до комнаты добралась. Слышал ли меня Динар, понял ли он, что я подслушивала? Меня рвало, сухие спазмы раздирали горло, но ничего, кроме желчи, не выходило. Я забралась в постель, накрываясь одеялом с головой, и свернулась, обнимая колени. Знобило, головная боль не отступала, только хуже становилась. Почему? Почему Динар со мной так решил поступить, ведь он любил меня, пусть своей больной, странной любовью. Я знала, что только я была способна вернуть его к жизни, что если мы ругались — он срывался, теряя человеческий облик. Его сначала запирали, чтобы ничего не просочилась дальше стен родного дома, а потом родители поняли — единственный метод, который работает с Динаром, это я. Только благодаря мне он снова из монстра превращался в доброго, ласкового Динара, которого я знала и любила. Теперь этот человек хочет избавиться от меня, а на мое места пришла Алиса — дизайнер, оставляющая следы на спине моего мужа во время их секса.