Так, на 5 ноября в Таганрог была вызвана и моя дорогая мама. А ей в ту пору исполнилось всего восемнадцать лет.
На торжество появления нового члена семьи, первого внука или внучки, выехали оба деда, одна бабушка: дед Прут был вдовцом, тетя Аня — его двоюродная сестра, старая дева, богатая особа, жившая в Одессе. Она тогда переживала очередную жизненную неудачу: оперный бас, некий Сангурский, обещавший на ней жениться, слово не сдержал! Но тетя Аня — хорошая пианистка, — верная своему чувству, усиленно занималась изучением оперных клавиров, и в тот знаменательный момент как раз «сидела» на «Пиковой даме».
Она громогласно заявила, что, если моя мать родит мальчика — его должны назвать Германом! Коли появится девочка — Лизой!
Подкрепила тетя Аня свою просьбу обещанием: в случае выполнения ее условий внести на счет новорожденного ребенка тысячу рублей (деньги по тем временам огромные: корова стоила десять рублей!).
Начались роды. Я шел ногами. Так как они были предельно тонкими, Фрума безапелляционно заявила:
— Девочка!
После чего тетя Аня закричала:
— Лиза!
Но когда я, выходя, дошел до середины, Фрума, присмотревшись, поняла, что ошиблась. И уже более спокойно, но совершенно уверенно произнесла:
— Смотрите! Оказывается, мальчик.
— Герман! — воскликнула тетя Аня.
— Осип! — рявкнул дед Прут. — Так звали моего отца, так будут звать и моего внука.