- Откуда? - спрашиваю пораженно. Здесь столько всего, что нам всей семьей полгода вкалывать, перебиваясь с хлеба на воду. А когда мне сообщают откуда, мир начинает рушиться, колени становятся мягкими, а сердце разгоняется так быстро, что становится дурно. Воздуха мало. А еще тошно от того, что ставят перед подобным выбором. Эти же люди меня воспитывали, а теперь удивляются реакции. Не так воспитывали, не подлой ведь!
Вам, наверное, интересно узнать, сколько мне лет. Двадцать три недавно исполнилось, в свой День Рождения я возвращалась домой из ресторана и познакомилась с Ванькой. Подарочек мой, горе мое и радость бесконечная.
Вообще, он очень не похож на меня, из состоятельной семьи. Не той, где родители на День Святого Валентина дарят друг другу яхты, но единственному сыну машину купили, и не дешевую. Когда он заехал за мной на следующий день после знакомства, мои очень удивились, вопросы задавали, советовали держаться за него крепче. Быстро же они его разлюбили. Продали вместе со мной за… айпады.
Ванька - мальчишка еще совсем по сравнению со мной, тетей взрослой. Да что там говорить, со мной как бы все ясно давно, судьба предопределена. А у него перспективы, он на каникулы домой приехал, учился в большом городе. Сессию закрыл и приехал, а тут я красавица, и голову потерял. Надо же, как бывает в жизни. Но подобное могло только с ним случиться, он особенный у меня. Мой уникальный Ваня.
Папа быстро говорит про деньги, про то, что нужно бабушку отправить на лечение, это ей жизнь продлит на несколько лет, та, к слову, из своей комнаты не выходит, предпочитая не вмешиваться, но слышит каждое слово - не сомневаюсь. Не просит, но и не возмущается.
Да и им с мамой не мешает в санаторий съездить. Травки — это, конечно хорошо, но примерно на том же уровне, что и самовнушение. Когда есть возможности, подобной хренью не занимаются. Это он так ответственность на мои плечи со своих перекладывает. На мои узкие двадцатитрехлетние плечи. Можно подумать, я не знаю, как у нас дела обстоят, и какие потребности.
Знаю я.
И про ремонт знаю.
И про то, что на море мы ни разу не были.
Жестоко с его стороны перечислять наши нужды вновь и вновь, глядя в мои глаза, будто я в состоянии что-то изменить в один день. Неправда, не в состоянии. Не сыпятся они на голову, деньги такие крупные, разве что если к кирпичу привязаны…
И объясните, как жить-то потом после подобных решений? Совесть-то тяжелее кирпича иной раз, так шибанет, до старости не оправиться. Как улыбаться после этого, папа? Опустив голову, бреду в прихожую, надеваю кроссовки на чулки, игнорируя то, что по-прежнему в строгом костюме, и выхожу на улицу, унося ноги от невыносимого разговора. Снаружи много воздуха, там хорошо. Представляю, как мои легкие в груди набирают объем. Что-то еще себе представляю, пока иду в сторону остановки.
Когда Ванька заехал за мной на следующий день после знакомства, очень удивил визитом. Он мой номер телефона запомнил на слух с первого раза, причем я даже не ему его называла. Просто случайно подслушал и на следующий день набрал по памяти, не ошибся ни в одной цифре. Я никого видеть не хотела, сидела в своей комнате, пялилась в угол, чувствовала себя на десятку по пятибалльной шкале омерзения, а он позвонил и бодро сказал: «спускайся, показать тебе что-то хочу». Я оделась и спустилась. К нему.
Не помню, почему не решилась сразу сесть в машину, но что-то остановило. Замерла у капота серебристой иномарки, а Ваня глаза от руля оторвал, заметил меня и машет, дескать, давай, забирайся. И улыбнулся широко, будто искренне обрадовался встрече. Когда я устроилась на пассажирском сиденье рядом с ним, сразу спину выпрямила, колени стиснула. Он нажал на кнопку и замки щелкнули, а потом машина тронулась с места. В момент, когда он замкнул двери, я неожиданно почувствовала себя в безопасности. Удивилась собственным ощущениям. Глаза вытаращила, смотрю на него, а он свои тоже округлил в немом вопросе: что не так?
- Все в порядке? - осторожно спрашивает, следя за моей реакцией. - Ты же понимаешь, что как только скажешь — я в любой момент машину остановлю и выпущу тебя. Если только разрешено будет. Мы через мост поедем, там нельзя, даже если приспичит, ладно? И домой тебя отвезу сразу, как скажешь.
Я решаю довериться интуиции и киваю ему, он тут же расслабляется. Заметно, что подобные разговоры его тяготят. Он хмурится, а я, чтобы поддержать, улыбаюсь ему, устраиваясь удобнее.