— Они просто никчемные.
Беверли поняла, что Эрин Дример все-таки та еще сука. И, кажется, ведет себя так намеренно. Даже тогда, когда делает что-то хорошее. Эдди однажды сказал, что паскуда Дример сумасшедшая и, вроде бы, тогда никто не поспорил с его заявлением.
Может потому, что неудачники ненавидили ее также, как она обожала над ними издеваться.
— Не знаю, зачем ты помогла мне, Эрин, — сказала Беви, — но, правда, спасибо.
— Проваливай, шлюха. Иначе я позову их назад.
Марш стиснула зубы, подавляя рвущийся ответ, который точно перерос бы в скандал. Она окинула взглядом Эрин и ушла, подумав напоследок о том, что в этой девчонке не было ничего особенного.
Она отвратительна. Эти вечно растрепанные волосы, каким-то чудом не сбивающиеся в единый колтун, так и вынуждали схватиться за них и дернуть так сильно, чтобы смазливая морда этой девчонки скривилась от боли. Потом можно было бы сорвать с тощей руки кожаный браслет с тяжелыми подвесками…
Ричи получал им прямо по лицу и точно знает, о чем говорит.
и выбить пару зубов. Кривых и с клыками по бокам, как у кровососа. Противно вдвойне, когда она улыбается, и улыбка ее все равно почему-то кажется не такой мерзкой.
Дример продолжала крутить полароид в руке. В голове у нее уже формировался целый мир, в котором мог бы продаваться не только он, но и прочие удивительные вещи. Там бы еще росли деревья с сахарной ватой вместо почек.
Эрин бы не прочь была сделать такую первую фотографию. По началу хотелось запечатлеть отца, но он отказался, желая, чтобы ее первый кадр был особенным. Думалось, что он был бы даже не против видеть ее фотографом, хотя это профессия, для дочки из уважаемой и серьезной семьи, была совсем неподходящей.
Она сама тоже неподходящая. Но кому какое дело?
====== Часть 2 ======
За поиском кадров для первой фотографии, день прошел совсем незаметно. Эрин взглянула сегодня на часы только один раз, утром и сейчас, когда стрелка уже приближалась к четырем дня, она искренне удивилась. Пришло время возвращаться домой. К сожалению.
Эрин очень любила школу. Любила каждый запрятанный угол и точно могла сказать, какая парочка в каком из них часто прячется. Ей нравилось по кабинетам, спортивным или актовым залам, двору просто бродить, как привидение и пугать любого, кто на нее наткнется. Как типичную хулиганку, в душе все ее боялись, хоть и улыбались и были дружелюбны внешне. По крайней мере — так было раньше.
С уходом Генри ситуация кардинально изменилась. Осознание того, что от прежней популярности (даже если она не совсем приличная — похуй) не осталось и следа, пришло к Эрин слишком скоро. Дример предполагала, что скоро их с оставшимися хулиганами сместят окончательно в самые низы школьных авторитетов. Туда, где неудачники. Не дай бог, если еще ниже.
Возможно, что тогда тот первоклассник подкараулил бы ее за школой со своими малявками, как она однажды его. Они бы отпинали ее, потом дождались, пока она вырубится, а после кинули в самую грязную лужу. И продолжили начатое. Проходящие школьники одобрительно свистели бы этому — может, даже просили чего поинтересней.
Русоволосую передернуло. Так четко она представила эту картину. С раздражением Эрин пожелала самой себе успокоиться и вспомнить, что тот малявка давно мертв. Как там его звали? Джорджи, кажется?
Дример знала, что это был брат одного из неудачников. Билла. Да уж. Билл — их главарь, авторитет и, узнав о таком, он не повел своих друзей на месть? Хоть бы подкараулил ее одну, но он даже этого не сделал. До чего же они жалкие. Эрин только мысленно посочувствовала мертвому Джорджи, насчет того, какой у него паршивый братец. Тот же Генри бы за нее разорвал их всех на кусочки, а он ей даже не родственник!
С такими мыслями Эрин наткнулась на них. Впервые за день. Они оккупировали левую половину коридора, заняв все два подоконника. Уроды.
Билл вместе с новеньким — срать она хотела, как его зовут — сидели на каждом из них. Можно понять. Денбро охуевший в край, а новенький этот настолько жирный, насколько велико эго Реджи, когда он хвастается размером своего члена. Рядом с жирным стоял астматик, дерганый или маменькин любовничек — все равно, как называть его, ибо это все синонимы. А вот главная изюминка — вишенка на торте или поехавший тамада — стоял чуть ли не на середине коридора, почти в метре от них и, активно жестикулируя, объяснял разницу между матерью астматика и бегемотом. Он явно делал это нарочно. Эрин еле сдержала смех, когда перевела взгляд на лицо Каспбрака. Нет. Это правда смешно.
Денбро заметил ее еще тогда, когда она только завернула в этот коридор. Эрин тоже это заметила. Она не могла похвастаться хорошим зрением, но нутром чуяла, как брови его нахмурились, а глаза неодобрительно сверкнули. Мол, уйди, сука! Не смей тут проходить!
И потому она гордо выпрямила спину и зашагала с уверенностью, достойной самой королевы Англии. Красный от злости Каспбрак мгновенно заткнулся и, кажись, попытался спародировать взгляд своего заикающегося дружка. Новенький никак не отреагировал, хотя уже успел с ней, да и с другими, конечно, познакомиться. Тозиер не замолчал. Он вообще ее не заметил. Эрин обрадовалась такому факту, когда прошла мимо него и, схватившись за один из ремешков на его рюкзаке, со всей силы дернула.
Ричи с визгом полетел на пол. Эрин ели успела отступить в сторону. Свысока (в прямом смысле) она взглянула в лицо Ричи, растягивая губы в ухмылке. Он вскинул руками вверх и попытался подняться. Рюкзак, видно, был слишком тяжелым и у парня этого не получалось.
— Не-у-дач-ник, — медленно протянула Эрин. Ее спокойный тон, вкупе с невозмутимым лицом, пробуждал в Тозиере чувства, которые отважно толкали его на хладнокровное убийство.
— Пошла отсюда! — рявкнул, как щенок Каспбрак. Он всю жизнь был самим мелким из этой шайки, и даже сейчас Эрин была выше его почти на целую голову. Но уверенности и смелости в этом парне было хоть отбавляй. Он больно стукнул кулаком ей в бок, отталкивая в сторону и подал руку Тозиеру.
— А кто из вас сверху? — поинтересовалась Эрин, с прищуром смотря на эту картину. Эдди быстро взглянул на нее и тут же отвернулся, стремительно начиная краснеть. Ричи за это время не произнес еще не слова. Когда он поднялся на ноги, парень и русоволосая еще некоторое время не прерывали зрительного контакта, так, будто перешли на телепатическое общение.
Пожалуй, у Тозиера было больше всего причин ненавидеть ее. Эрин не удивилась бы, узнав, что он еще ставит свечки в церкви за ее скорейшую погибель.
— Иди куда шла, Дример! Твои дружки, небось, заждались, — слишком громко крикнул Каспбрак и тут же оглянулся назад. Очевидно, понял это и боялся, что так называемые дружки услышат.
— В лицо ссыкатно высказать свои претензии, — скорей с утверждением сказала девушка, а после подмигнула одним глазом. — Да, петушок?
— Уебывай, шлюха, — подал наконец голос Ричи и шагнул вперед. Кулаки его угрожающе сжались, а взгляд бешено метал молнии, и Эрин это только веселило еще больше.
— Чтобы я без тебя делала, Ричи, — с фальшивой благодарностью сказала Эрин, развернулась и начала уходить. Но спустя где-то шага четыре она остановилась и, стоя в пол оборота, добавила. — Если вдруг буду нужна, ребят, свистните. Так легче найти помойку, в которой вы запрятались на этот раз.
— Ты же живешь на подобной, да? Не подскажешь, где именно? — спросил Тозиер. Хотя и голос его звучал нахально, в нем все равно была слышна неуверенность. Тозиер и Дример постоянно обменивались колкостями, и каждый раз Ричи боялся, что проиграет.
— На моей помойке таким, как вы, даже собачьи отходы не дают, — обнажив зубы в улыбке, ответила Дример.
— А тебя твои друзья имеют все разом?!
— А тебя поочереди?
Опущенный занавес.
— Сука! — вскипел Тозиер и кинулся на девчонку с кулаками. Одному из них не досталось всего пару сантиметров, чтобы приземлится прямо по носу Эрин. Эдди очень вовремя схватил друга, правда, держал его из последних сил. — Ненавижу тебя, мразина! Чтоб ты подавилась когда-нибудь хуем одного из своих псин!