— Ищешь, куда повесить свою одежду?
Услышав глубокий низкий голос Рассела, Зоя вздрогнула от неожиданности и повернулась так резко, что пиджак, к которому она прикасалась, соскользнул с плечиков на пол.
— Я… я думала, ты вернешься только завтра.
В гардеробной вдруг стало жарко, как будто кто-то включил отопление. Зоя почувствовала, что краснеет.
— Партнер, с которым я должен был встретиться в Оттаве, в последний момент отменил встречу.
Рассел посмотрел на упавший пиджак. Зоя поспешно наклонилась, подняла его и стала вешать на плечики. Сделать это оказалось не так просто — у нее дрожали руки. Вдобавок она стала еще и заикаться.
— М-мои вещи ос-стались внизу. Я н-не знала, куда их отнести.
По лицу Рассела было невозможно прочесть, о чем он думает. Он стоял, загораживая своим телом выход из гардеробной. Зоя едва осмеливалась дышать, ей одновременно и хотелось, чтобы Рассел вышел, и не хотелось. Он протянул руку мимо нее и сдвинул плечики с костюмами в сторону.
— Здесь вполне хватит места и для твоих вещей. Завтра я попрошу экономку освободить часть выдвижных ящиков, чтобы ты могла сложить белье.
Зоя поднырнула под его руку и выскользнула из гардеробной. Рассел сразу же вышел за ней.
— В чем дело? Ты не хочешь делить со мной гардеробную?
— Н-нет. То есть дело не в гардеробной. Я не хочу делить с тобой постель.
Рассел насмешливо изогнул одну бровь и пожал плечами.
— Но муж и жена обычно спят вместе.
— Но мы… наш брак не будет обычным браком.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не хочу еще больше осложнять ситуацию, занимаясь с тобой сексом.
— Солнышко, ты не права. — Холодный тон Рассела до странности не вязался с теплым обращением. — Ситуация осложнится как раз в том случае, если мы не будем спать вместе.
— Но все это… все это как-то слишком расчетливо. Мы почти не знаем друг друга, у нас нет друг к другу никаких чувств.
— Не знаю как у тебя, — медленно проговорил Рассел, — но у меня к тебе определенно есть какие-то чувства.
Зоя смерила его ледяным взглядом.
— Должно быть, ты надо мной смеешься! Ты не можешь испытывать ко мне ничего, кроме похоти, и за это я тебя презираю!
Глаза Рассела опасно блеснули.
— Даже так?
— Да! Я тебя презираю за то, что ты воспользовался моим промахом и допустил, что дело зашло так далеко. Тебе достаточно было сказать слово — и репортеры оставили бы нас в покое, отправились бы на поиски более интересного материала. Но ты этого не сделал.
— Ты, наверное, считаешь меня всемогущим. Жаль тебя разочаровывать, но я не имею власти над прессой. На протяжении моей небольшой командировки репортеры не давали мне покоя. В аэропорту в Денвере меня ждала целая толпа, а в Оттаве репортеров было еще больше.
— Но почему? Что их привлекло?
Рассел пожал плечами.
— По-видимому, такое событие, как женитьба известного плейбоя, привлекает читателей. Если не веришь мне, можешь посмотреть в окно: перед нашим домом и сейчас дежурит несколько репортеров.
Зоя подошла к окну и посмотрела вниз. Посмотрела — и сразу же отпрянула.
— Господи, да их не несколько, а человек пятнадцать!
— Да, пожалуй, — согласился Рассел. — И это несмотря на то, что я только что твердо заявил им, что мы не собираемся давать интервью, и послал всех к черту.
Зоя села на кровать и сцепила пальцы.
— Что же нам делать?
Рассел не спеша снял пиджак и повесил его в гардеробную.
— До пятницы — ничего, а после свадьбы, думаю, они сами оставят нас в покое. — Он посмотрел Зое в глаза. — Поверь, наша свадьба раз и навсегда решит эту проблему.
У Зои такой уверенности не было. С одной стороны, интерес публики к ним действительно должен ослабеть, когда они вступят в брак, а с другой — сам этот брак породит массу новых проблем. И первая проблема уже встала перед Зоей — ее противоречивые чувства к Расселу. У них с Расселом совершенно разные принципы и взгляды на жизнь, можно даже сказать, противоположные, но это не мешает ей его желать. Зоя очень боялась, что настанет час, когда она больше не сможет скрывать свое влечение. А Рассел? Вряд ли он откажется от своих холостяцких привычек, вступив в этот странный брак. Зоя знала, что, живя бок о бок с Расселом, ей будет очень трудно мириться с его интрижками, а если она станет его женой во всех смыслах, то ей будет еще и больно.