— Какой флаг это был?
— Не пойму. По-моему, флаг. Похоже на флаг.
— Какого цвета?
— Красный, белый и синий.
— Но не американский флаг?
— Нет, нет. Уж американский-то флаг я знаю прекрасно. У них был большой синий крест на флаге. Да и звёзды-то были, хорошо, вы мне напомнили. Но это был не звёздно-полосатый флаг, точно. Я под этим флагом воевал, так что уж знаю, какой у него вид. В первую мировую. Вот с каких пор я оглох...
— А как эти мальчишки выглядели?
— Оба — с тёмными волосами, на обоих — синие куртки с... О, точно! Точно могу сказать!
— Что, мистер Сак?
— Такой же точно флаг у них и на спине был, точно. Этот самый дурацкий флаг.
— Ага... Какого роста они были?
— Среднего.
— Что-нибудь ещё такое у них... Приметы или?..
— Предметы? Ничего не было на них такого, только у одного шарф.
— Карелла не стал поправлять старика, а сразу перестроил вопрос:
— Какого цвета шарф?
— Красный.
— На ком был шарф? На Пиге или на другом?
— Вот не помню.
— Ну, а какие-нибудь особенности у них были? Какие-нибудь шрамы, рубцы? — Карелла нарочно видоизменил свой прежний вопрос, чтобы не дать почувствовать Саку, что он опять недослышал. — Чего-нибудь заметного не было?
— A-а, приметы, вы хотите сказать? — переспросил Сак. Карелла улыбнулся:
— Да, мистер Сак, приметы.
— Нет, никаких примет у них. A-а, вот что вы у меня сперва спросили... Теперь-то я понял! Нет, никаких примет не заметил.
Странно, но Сак тоже почему-то улыбнулся.
— Спасибо, мистер Сак, — сказал Карелла. — Вы не бойтесь, что те двое снова вернутся. Они никак не могут предполагать, что их кто-нибудь видел. Ведь они не видели вас, верно?
— Нет, но... Я подумал, что, если расскажу вам, те догадаются, откуда это стало известно, и... ведь девушка-то мёртвая. Тут не надо большого ума догадаться, что они её и убили.
— Если хотите быть вполне спокойным, я уверен, что детектив Гранди не откажется усилить патрулирование около вашего дома. — Как, мистер Гранди?
— Ну, да, — сказал Гранди, захваченный врасплох, и отнюдь не уверенный в том, что ему удастся обеспечить такое мероприятие.
— Вы нам очень помогли, мистер Сак, — сказал Карелла. — Извините, что помешали вам завтракать.
— Уж такая работа наша, — сказал Клинг.
— Да долго ли опять разогреть? Овсянку-то я люблю, — ответил Сак.
В розыскном отделении «Один-ноль-один» они снова просмотрели всю картотеку Бруэна. Они узнали, что есть банда, которая носит довольно нелепое с исторической точки зрения название «Мятежные янки». Их цветами были красный, белый и синий, а своим флагом они избрали знамя конфедератов, которое те использовали в гражданскую войну: синий крест со своими тринадцатью белыми звёздами и белой каймой на красном поле. В досье были включены фамилии и прозвища (называющиеся «кличками» в картотеке Бруэна) членов банд, а также прочие подробности — состав семей, данные об учёбе в школе, о месте работы, приводы и аресты, условные и отсроченные приговоры и всё прочее. Одного из членов «Мятежных янки» звали Малыш Энтони, видимо, для отличия от Биг Энтони, который числился в картотеке как казначей клики. Детективы предположили, что услышанное Родни Саком в ночь убийства имя было не «Пиг», а «Биг», как сокращённо звали Биг Энтони Сазерленда. Настоящим именем профоса — дисциплинарного офицера группы — было Чарльз Ингерсол; он был известен под кличкой Чинго. Послом банды был парень по имени Эдуард Маршалл, которого они звали Док, потому что однажды он ухитрился успешно выковырять пулю из плеча своего собрата, раненного в уличном бою. Военным советником банд был Эдуард Мейсон, и его кличка была Мейс. Имя президента было Рэндол М. Нэзбит.
Среди своих подданных он был известен как Рэнди.
Глава 6
— А второй номер она отколола такой — сделала попытку к бегству.
Она дала нам честное слово, что не будет делать никаких подобных штучек, но, если кто-нибудь подвёл вас однажды, безусловно, он подведёт вас и дважды. Я, кстати, всегда считал (и сейчас считаю), что не может быть, чтобы кому-то верили наполовину или на три четверти, или пусть даже на девяносто девять и одну сотую процента. Или вы доверяете человеку полностью или вы не доверяете ему совсем. Именно поэтому во всех наших переговорах о мире я всегда настаивал, что всё должно быть записано подробно до тютельки. В противном случае придётся полагаться на доверие, вы понимаете, а я не доверяю ни «Маскам», ни «Алым». Дом тётки нашего Биг Энтони, на самом деле, скорее коттедж. В нём только одна спальня, и Биг Энтони и Джо-Джо, кого он взял с собой, отдали спальню Мидж, а сами устроились в гостиной. Биг Энтони — на кушетке, а Джо-Джо — в спальнике на полу. Никаких попыток тронуть её не было, потому что они знали, что она девушка Джонни, и потому что мы все в клике высоко ставим честь. Они раздевали её до пояса каждое утро и вечер и давали назначенные двадцать ударов по спине, и это не имело никакого отношения к сексу. Это было просто исполнение приговора. Наверное, это было неприятно для Биг Энтони — исполнять такой приговор по отношению к девушке, потому что в нашей клике очень уважают наших женщин. В наших глазах они такие же, как и мы, и имеют равные права. Это ничего не значит, что у меня среди советников нет ни одной женщины. До того, как Мидж выкинула этот номер, я, собственно, даже планировал назначить одну из девушек секретарём. Уже был готов вынести этот вопрос на совет. Но тут Мидж возьми да и сумничай. Хотя, точнее сказать, сглупи.