— Мой фюрер, — начал начальник штаба ОКВ очередной свой доклад, — особых изменений за сутки на фронте не произошло. Нами перехвачен приказ русских, а точнее командующего партизанским движением маршала Ворошилова.
— Приказ? Какой приказ? — потемнел глазами Гитлер и привычно уперся кулаками о стол.
— Приказ начать на всей занятой нами территории рельсовую войну.
— Что это за война? Докладывайте!
— Она, мой фюрер, преследует далеко идущие цели…
— Какие цели? Что за цели?
— Сорвать наши перевозки на фронт резервов, техники, боеприпасов, горючего, а соответственно и перевозки с востока в Германию продовольствия, сырья для промышленности, трудовых резервов…
— Вздор! Большевистская пропаганда! Очередная взбадривающая выдумка! — закричал Гитлер. — Эта задача невыполнима. У них нет сил на такую войну. Где они? Сколько?
— Готовясь к докладу вам, мой фюрер, я собрал подробные данные. Только в тылах группы армий «Центр» на территории Белоруссии действуют более тысячи отрядов и диверсионных групп партизан и десантников. В смоленских лесах — более двухсот. В брянских — около двухсот. Но помимо этого…
— Хватит! — ударил кулаком по столу Гитлер. — Вам давно было приказано покончить со всеми лесными бандами. Для этого выделялись целые дивизии. А результат? Где он? Мне опять суют под нос цифру с двумя и даже с тремя нулями. Кто их плодит, эти сотни и даже тысячи отрядов и групп партизан и десантников? Германия не простит нам этого!
— Мой фюрер! Основную ответственность за уничтожение лесных банд и, в частности, за политическую благонадежность населения оккупированных земель несет служба безопасности СД, возглавляемая рейхсфюрером СС Гиммлером.
— Я сам знаю, кто за что отвечает! Потрудитесь лучше доложить, что сделано по выполнению моего приказа об уничтожении лесных банд в Белоруссии.
— Леса очищены от них, мой фюрер. Много партизан уничтожено. Захваченное в плен мужское население расстреляно. Женщины и дети загнаны в концентрационные лагеря. Но тем не менее, мой фюрер, начатая работа не закончена. Чтобы сорвать этот опасный замысел большевиков — так называемую рельсовую войну, нам надо выделить новые силы…
— Никаких сил! Я не дам вам больше губить на этих партизан ни одной дивизии. Ни одной!
— Мой фюрер! Я горячо поддерживаю вас. Зачем, в самом деле, губить немецких солдат, великую ценность нации, если есть заменители…
— Заменители? Какие заменители? Где они?
— Армия генерала Власова, мой фюрер. РОА! Я думаю, пора бы ей…
— Да, да! Довольно им даром есть хлеб великой Германии. За дело! За дело!
— Подойдите сюда, — кивнул Гитлер Кейтелю и, когда тот приблизился, он размашисто обвел на оперативной карте синюю густынь белорусских лесов, включая и леса западнее Могилева, черным жирным овалом. — Батальоны РОА поставить здесь: в районах Минска, Борисова, Бобруйска и Могилева. Генералу Власову приказать прикрыть даже ценой жизни сотен солдат главные железнодорожные магистрали. Рельсовая война большевиков в этом районе должна быть сорвана русскими же руками!
— Слушаюсь, мой фюрер. Разумеется, ваш приказ касается и полевой жандармерии.
— Да! Полевую жандармерию отвести за спины солдат РОА — только так я могу положиться на них. Я буду ценить всех по тому, как они справятся с русской рельсовой войной.
Но ни солдатам рейха, ни предателям Родины из РОА не удалось сорвать «рельсовую войну» на оккупированной немцами территории. Она началась неотвратимо и дружно. Уже в первую ночь в августе 1943 года в нее включились десятки отрядов белорусских, украинских, ленинградских, орловских, брянских, смоленских, калининских, латышских и литовских партизан и десантников. Их удары повторялись в течение лета и первой половины сентября сорок третьего года и в значительной степени дезорганизовали транспортную систему противника.
С 19 сентября начался второй этап рельсовой войны под условным наименованием «Концерт». Если на первом этапе в борьбе участвовало 96 тысяч партизан и десантников, то на втором — почти 120 тысяч. Особенно активно действовали они в Белоруссии. В итоге движение по железным дорогам Полоцк — Двинск, Могилев — Жлобин, Могилев — Кричев было парализовано, а по магистралям Минск — Орша, Минск — Бобруйск — Жлобин осуществлялось с большими перебоями. Когда начальник транспортного управления группы армий «Центр» полковник Теске облетел территорию на самолете, он воочию убедился в масштабах катастрофы. Все железнодорожные станции и разъезды были забиты составами, потому что двигались они со скоростью улиток…