– Эй, робинзоны! От автобусов подальше отойдите, а то еще пожар здесь устроите. Журба, ты что на все это смотришь, сделал бы замечание им, или хочешь домой пешком идти? – высказывал командир. Пока Иван провалился в воспоминания, сзади тихо подошел полковник.
– Никак нет, я им сказал, чтобы аккуратно разогревали. Они на сухом спирту, он пожаробезопасный, – выкрутился Иван. Командир строго взглянул на бойца:
– Скажи, пусть к плитам отойдут, подальше от автобусов. Обойди автобусы, скажи, через два часа все на местах, в броне, защиту пока можно не надевать. Ждут моей команды. Я уехал в главк вместе с замом.
Иван видел, командир вернулся в хорошем расположении духа. Дождавшись, пока быстро закроют ворота стройки, чтобы было поменьше любопытных глаз и ушей, полковник собрал около себя бойцов и офицеров, которые стояли на улице, несмотря, что шел мокрый снег. Посмотрел на собравшихся и с веселой улыбкой сказал:
– В главке сказали, если все спокойно, то завтра домой поедем. Так что звоните женам, пусть праздничный ужин готовят.
– Одесситы уже сегодня уезжают домой, а нас как всегда до завтра держат, – расстроенным голосом высказался Карась.
– Не дохни, Карасев, – с иронией вступил в разговор Барсуков. – Тебе, значит, больше доверяют, так сказать надежа и опора.
– Опора? Затычка в каждой дырке, – бубнил Карась, идя к своему автобусу.
– Как мессера завалить, так это мы, а как звания, ордена, медали – так извините, не хватило, – продолжал возмущаться боец.
– Приедем из Киева, будут и звания, и медали, ко дню милиции не обидят, думаю, – успокоил обрадованных милиционеров полковник.
Часа через два стало темнеть. Иван сидел в автобусе и, не обращая внимания на громко гудящую печку, смотрел, как снежинки прилипали к стеклу и через некоторое время скатывались каплями вниз. Домой жене Журба звонить не спешил. Наученный горьким опытом не хотел понапрасну обнадеживать. Уже бывали случаи, когда в последний момент все менялось и радостное состояние души сменялось горечью разочарования. Поэтому в отличие от Гены, который уже предупредил супругу, что скоро приедет из Киева, он позвонил на телефон узнать, как дела дома. Трубку на том конце долго не брали, через несколько гудков сонный голос ответил.
– Алло. Привет, ты что, спишь? – спросил Иван.
– Ага.
– Ну ладно, спи, потом, как проснешься, перезвонишь.
– Хорошо, – на другом конце провода отключились. В автобус ввалился Андрей, стряхивая с воротника мокрый снег, сказал, – там бачки привезли с горячим, кто хочет, идите есть.
– А ты уже ел? – спросил Иван у друга.
– Нет. На второе котлеты, хочу горчицы взять в сумке.
– Так пошли все возьмем и тут сядем, поедим. У меня чай горячий в термосе есть, – предложил товарищу Иван.
– Нет, Бодренко Семен уже все взял. Мы в его автобусе в нарды играем на вылет, договорились там и поесть, – ответил Кольницкий, с горчицей в руке выходя из автобуса. Иван пошел, взял гречневый суп в одноразовой тарелке и быстро съев его в автобусе, вернулся за вторым. На второе давали ячневую кашу и котлету.
– Мне только котлету положи, каши не хочется, – попросил он Саркиса, который из бачка насыпал еду. Идя к автобусу, Иван подумал, может пойти к Кольницкому в нардишки сыграть? Но тут же передумал. Да нет, настроения что-то нет. Поев, Иван налил из термоса горячего чая, который пах липой и чабрецом. Сразу вспомнилось, как этой весной с женой ездили в Евпаторию. В поликлинике МВД после нескольких лет настойчивых просьб дали путевку в санаторий. Хотели летом, но сказали, не по чину, летом руководство ездит. Поехали весной и не пожалели. В море не покупаешься, холодно. Но зато какой запах стоял. Крым цвел: благоухала акация, растущая прямо возле окон номера, вдоль дорожек пахли цветы, а за воротами санатория цвели вишни. По вечерам они ходили к морю дышать свежим воздухом. С моря дул холодный ветер, приходилось надевать спортивные куртки, но Иван, несмотря на холод, разувался и ходил по воде.
В автобус стали заходить беркута.
– Командир сказал срочно одеваться. На майдане какая-то заварушка, – сказал вошедший Леха Рыжий. Через задние двери вошел Миша Лапатый.
– Мишань, ты из Кинопалаца пришел? – спросил Иван.
– Да, – ответил боец.
– Там еще из нашего автобуса много людей?
– Нет, немного, но все уже знают, что одеваться надо, спешат в автобусы, – успокоил Ивана Миша. Через несколько минут уже все надели спецсредства и, рассевшись по местам, переговаривались, ожидая дальнейших команд.
– А где Саркис? – поинтересовался Гена.