В этот миг я, казалось, умерла. А та, что поднялась и набрала незнакомый номер, была кем-то другим. Без гордости. Без чести. Без совести. Даже голос был чужим.
— Переведи ещё столько же, и я сделаю, что хочешь.
Глава 18
=Бешеный=
— Докажи, — прошептал я в трубку и прижался к стене в обшарпанном подъезде. Горько было во рту от происходящего, но я должен ее дожать — иначе никак.
— Как? — растерялась она и немного раздражённо добавила: — Я в первый раз себя продаю. Не знаю, что нужно делать.
— Для начала, впусти меня.
Меня чуть потряхивало. Не знаю, какая грань у девчонки, но она должна подчиниться. Если не сейчас, то никогда.
Шли минуты, в гулкой тишине я слышал лишь биение собственного сердца. Ничего не происходило. Уже решил, что не осмелится, не откроет, как заскрипел ключ в замке и тихо скрипнула дверь.
Она стояла на пороге. Голова низко опущена, волосы почти закрывали лицо, но все равно была видна сильная бледность.
Она молчала и смотрела в пол. Казалось, даже не дышала.
Чтобы не тянуть, я затолкал девушку внутрь и захлопнул за собой дверь.
Варвара была намного ниже меня и в свете тусклой лампочки в коридоре показалась болезненно-бледной. Я перехватил ее шею ладонью, потянул подбородок выше. Она покорно запрокинула голову, но зажмурилась.
— Открой глаза, — приказал, наклонившись к ее губам.
Она заметно задрожала, но медленно разомкнула ресницы и пронзила меня неприязненным взглядом. Замерла вся, будто окаменела в ожидании боли. Или пытки.
— Так не пойдет, дорогуша, — отпустил ее и отступил. — На вялую куклу у меня не встает. Не хочешь ты денег, Варвара.
Она густо покраснела и опустила ресницы, скрывая стыд, но тут же вскинулась в праведном гневе:
— Ты говорил, что дашь денег, если стану твоей. О вялых куклах разговора не было! Я понятия не имею, как нужно себя вести, да и учиться не собираюсь. Мне вообще сейчас не до этого… Тебе зачем-то нужна именно я? Мне плевать, поспорил ты на меня или я напоминаю кого-то. Бери, что хочешь, только быстро. Иначе я усну прямо здесь. Стоя!
Даже ударила меня кулачком по груди.
— Ты… — перехватил руки девушки и, подняв вверх, прижал ее к стене. — Не задавай вопросов, если жить хочешь. — Провел кончиком носа по ее шее вверх и прикусил крошечное ушко без сережек. Я видел, как она стягивала украшения и сдавала их в ломбард. — А хочешь денег, покорись мне не только на словах, покорись мне телом, душой и сердцем, — пророкотал, целуя нежную кожу. Она так безумно вкусно пахнет, я две недели сходил с ума, желая снова к ней притронуться. Это безумие. Мое безумие, но я в нем готов искупаться с головой.
Она вздрагивала на каждое прикосновение, судорожно вдыхала и отворачивалась.
— Только… — Выдох, длинный, как вечность. И тихое: — Только не здесь.
И короткий тревожный взгляд на дверь.
Я сжал ее плечи, взяв с двух сторон, всмотрелся в глаза.
— Жду тебя около входа в парк на соседней улице. У тебя пятнадцать минут на сборы. Сильно можешь не наряжаться, — провел руками вниз, зацепил большими пальцами торчащие сквозь тонкую ткань одежды соски. Мышцы отозвались гудящим напряжением, брюки натянулись, заныло в паху.
Отпустил ее и бросился к двери. Если не свалю нахрен, прямо в коридоре ее трахну.
Выходя не оглядываясь, я думал. Не станет ли этот вынужденный секс для меня приговором? Если он случится, конечно, потому что я не был уверен. Варвара из категории правильных женщин, для нее измена — хуже смерти.
Я сел в машину и отъехал к назначенному месту. Пока ждал, передумал тысячу раз, что сделаю дальше, но не мог решить.
Отебать ее в машине в разных позах, чтобы наконец узнала, что такое настоящий мужик, или все-таки вести себя осторожнее, постепенно приручать?
Развернул экран на телефоне и полистал фото, которые на днях заснял, остановился на видео, но включать эту мерзость не стал. Пока девчонка бегала и выгрызала у судьбы жизнь не своего ребенка, муженёк не хило так развлекался. На троих даже я не потянул бы, а у этого мудилы сын больной, а ему девки хором отсасывают и скачут на нем со всех сторон. Сука! Ненавижу таких мразей.
Я мельком глянул на часы. Десять минут прошло. Дам ей еще шесть и валю отсюда. Если Варя сейчас не справится, не преодолеет свои страхи и не перешагнет через гордость, то не сможет сыграть потом, когда ставки повысятся.
Она появилась, когда уже пошла седьмая минута, и я завёл мотор. Шла, глядя себе под ноги. Вжимала голову в плечи, будто не хотела, чтобы её узнали. Словно совершила преступление. Или собиралась совершить. Одежда на Варе была та же, но на боку я заметил объёмную сумку. Придерживала её так бережно, что заподозрил, что женщина собрала всё самое дорогое. Для себя.