Для Симона же это явно послужило особым знаком, так как он с хищной улыбкой на лице обхватил мои бедра, нашел застежку узкой юбки и потянул ее вниз.
Я протестующе запищала и задергала ногами, но властный шепот Сабира снова успокоил меня.
– Тише, малышка Искра, – в его тоне сквозила непривычная ласка. – Ты же хочешь, чтобы нам всем все понравилось?
«Малышка Искра» – так ко мне обращались абсолютно все мои коллеги и знакомые. Свой крошечный рост – метр пятьдесят семь – я отчаянно скрывала за пятнадцатисантиметровыми каблуками, но даже они, увы, не приносили должного эффекта. Вот и сейчас, когда Симон стянул с меня юбку вместе с туфлями, я буквально повисла в захвате Сабира.
Воспользовавшись моей беспомощностью, Сабир уложил меня на лопатки прямо поперек стола для переговоров, не забыв придержать за затылок, чтобы я не ударилась. Эта мнимая забота заставила меня на мгновенье задержаться взглядом на лице моего босса, но я тут же вскрикнула, когда почувствовала, как Симон резко развел мои ноги и вцепился зубами прямо мне в промежность через трусики.
– Будь с ней поласковей, – хмуро отреагировал Сабир. – Мы же хотим, чтобы наша малышка пришла к нам потом за добавкой?
– Не бойся, – теперь он обратился ко мне. – Сегодня у нас будет только оральный секс. Самый безопасный. Но ты же захочешь полную версию? Скажи «да».
Я отчаянно кивнула. Уж что я и усвоила за одиннадцать лет брака, так это то, что никогда и ни при каких обстоятельствах не стоит напрямую отказывать пьяному или возбужденному мужчине. Отказ его никак не остановит, но мнимое добровольное согласие хотя бы не включает грубость на полную катушку.
Симон еще ощутимее закусил мои трусики и потянул на себя, заставляя меня выгнуться от острой и – о Боже! – приятной боли. Я зажмурилась от незнакомых мне ощущений и сильнее прижала ладонь Сабира к своему рту, чтобы не выдать себя.
– Кажется, нашей малышке все нравится, – довольно оскалился Сабир. – Продолжай.
Симон словно только и ждал приказа от своего друга и, яростно обхватив мои бедра, набросился ртом на мою промежность.
В этот момент у меня просто начисто снесло крышу. Я бесстыдно раздвинула ноги и подалась тазом навстречу такой грубой и грязной ласке.
Если уж они все равно возьмут меня, почему я не могу урвать порцию удовольствия?
Симон глубоко втягивал мои губки, прикусывал их зубами, наверняка оставляя сочные засосы, пока его язык требовательно раздвигал мои складочки и с нажимом проникал между ними. Я тяжело задышала в ладонь Сабира, облизывая пересохшие губы и задевая языком его горячую кожу, пока внизу живота вся плавилась от грубых ласк.
– Нравится? – Сабир ослабил галстук на своем воротнике, а затем и вовсе его стянул с шеи. – Доверишь мне продолжить?
Помутневшим от похоти взором, я послушно кивнула, что стало очередной командой для Симона. Он внезапно прекратил свою пытку и жестко обхватив меня за бедра, развернул на сто восемьдесят градусов. Не удержавшись на ослабевших ногах, я повалилась на живот, но тут же получила увесистый шлепок по попе.
– Не понимаешь с первого раза, сучка? – разозлился он и, вонзив пальцы в мою и без того саднящую промежность он заставил меня принять позу на четвереньках.
Я вновь запаниковала, когда Сабир отнял ладонь от моего лица и решил поменяться местами с Симоном. Меня вдруг дико начала пугать такая двуличность обаятельного и внимательного с виду Симона, что отчаянно хотелось вернуть ласковый голос и руки Сабира, который напротив такой «тираннозавр» по жизни.
– Тише, малышка Искра, – Сабир чувственно прошелся ладонью по моим ягодицам. – Дыши глубже.
«Дыши глубже» – это плохой знак, тем более, когда теперь спереди от меня Симон.
Сабир крепко обхватил мои бедра, а Симон намотал мои волосы на кулак и с силой надавил мне на лопатки, вынуждая лечь грудью на стол, в то время как моя попка оставалась задранной вверх. Никак не подготавливая меня, он расстегнул свои брюки и приспустил белье.
В машинальной попытке высвободиться, я задвигала попой и тут же почувствовала горячие губы Сабира. Он прохаживался влажной дорожкой поцелуев по моим ягодицам и бедрам, вынуждая еще глубже прогибаться в пояснице. Когда его язык коснулся моей разгоряченной промежности я открыла рот от удовольствия и Симон тут же воспользовался этим. Он просунул мне в рот большие пальцы и завел их за щеки, тем самым лишив меня возможности в случае чего закрыть рот и сомкнуть зубы. И, поймав еще один мой вдох он вошел меня своим достоинством, вызвав панику и удушье.