— Марк, ты так приятно меня порадовал, — рыжая не стала набрасываться резко, как мы обычно с подружками, вначале льстила довольной хищной морде.
Прильнула к лягушачьему царю, расхвалила его, доброго, внимательного.
— Ангелина, куда смотришь? — подарил Коршун внимание и мне.
— На вас, болотных, в смысле прекрасных, — улыбнулась пошире парочке.
Какие же они милые. Загляденье просто.
И я очень добрая и спокойная.
Почему тогда пирожное хочется Эрике на голову надеть? А Марка прибить коробкой?
Откуда это во мне?
Зажмурилась. Сейчас пройдет, нашло что-то.
Открыла глаза, лягушка ему тычет ложку.
— Ну давай, открывай ротик. Я тебя буду кормить, Марк.
— Давай, а я тебя, — с придыханием ответил жадный гад, скользнув по мне с насмешкой.
Не-е-е!
Не прошло. Захотелось просить Дашу, чтоб помогала стульями парочку лупить. Глаза б мои не видели такой кормёжки.
И лезет же в них. Не подавились ни разу.
Лягушка успевала кормить одной рукой, а вторую, на плечо сложила Коршуну. Щебетала ему в самое ухо, тот улыбался, и за мной следить не забывал. Спеть им что-нибудь панихидное? Могу и без условий.
— Ангелина, печенье возьми. Не сиди без дела, — заботился нахал. — И будь внимательнее. Не отвлекайся.
— Идите вы в… — царь нахмурился. Ом-м-м. Не выведет из себя, надо держаться, — В парк к прекрасному болоту, я в том смысле, — поправилась, а про себя послала на все стороны. Ух, чтоб вам!
Как меня, так пиццей пригорелой с перцем, а рыжую лягушку, моими любимыми пирожными, бубнила я себе под нос. Рыжая косилась на меня, не так мило, как на Коршуна, в мою сторону ядовитые стрелы метала зелеными глазищами.
— Ангелина, пятнадцать минут прошло, — перекрикивая всех, напомнила Даша.
С парочкой болотной про приманку чуть не позабыла.
Сейчас я вас, сейчас. Хоть бы повезло скорее.
— Это что, слюнявчик? — лягушатина схватила мою приманку.
— Для заговора готовишься? — напал жадный гад.
Тьфу ты, Коршуну только одно мерещится. Задолбал уже.
— Отдайте, — выдернула свою вещь из цепких лягушачьих лап.
— А ну отстаньте от Ангелочка. Не мешайте приманку готовить, — заступилась Даша, угрожающе размахивая вилкой перед парочкой.
Подруга у меня простая. Что знает, то и говорит.
Зато шайка хищников, как начали ржать с рыжей лягушкой в придачу.
— Прищепки не ешь, а то снова буду спасать, — веселился Коршун.
Эх-х, пока приманка только позориться помогает.
Сработает сразу или надо метод менять, но хоть чуточку пусть и так поработает. Все-таки вывели из себя!
Кинула одной прищепкой со всей силы в царский нос.
— Случайно отскочило, — объяснила вежливо.
Марк схватился за нос, зарычал, угрожающе сдвигая брови.
— Больно, да? Такая неуклюжая и странная, чего ты вообще с ней за одним столом сидишь, — фыркнула на меня рыжая.
— Еще я ничего особенного, — добавила до списка, — Со мной плохо рядом быть. Вам за дальним столиком лучше будет.
Не ожидала лягушка от меня отпор, даже привстала мне добавку гадостей высказать. Марк опередил, поднимая коробку со стола.
— Эрика, тем что осталось, Зарину угости, — и вручил коробку в лягушачьи лапы. — Рад был с тобой пообщаться.
Взял и выпроводил свою подружку-лягушку. Последнее пирожное с ней улетело.
Вместо ланча и спасения, получила сегодня:
— Видела, что значит, смотреть, будто мечтала? Учись, злая тихоня.
— Подожди, тут вторая прищепка в тебя собралась отскочить. Ой, опять случайно, — ну что за приманка летающая, прямо Коршуну в лоб угодила, — Когда буду заговор продумывать, включу в список твой совет. Отблагодарю за мастер-класс по полной программе.
Для него мои слова стали магическими. Довольной улыбки больше нет, запыхтел сердито, оскалился. От козлов, как Даша просила, средства не знаю, зато от Коршунов найдено самое лучшее.
Слово как слово, «ЗАГОВОР», но до чего же он бесится… Приятно глянуть.
Не все же надо мной издеваться, без пирожных оставлять.
— Ты уж постарайся, тихоня, маму не подведи. Но не забывай, я слежу за тобой. На три шага вперед слежу, — пронзил шоколадным гневом из глаз, развернулся и был таков.
Кирилл с Алексом следом вскоре ушли, а подруги расспрашивали про лягушку. Они тоже хотели шоколадных пирожных. Наша злость против Марка утроилась.