Глава 4
Марк
Возле дома Горгоны задрал голову на второй этаж, прикинул, где окно спальни вредного Ангелочка. Так и знал, свет не горит. Смылась, зараза.
В других окнах тоже свет потушен, дом небольшой, но много маленьких комнатушек. В свои прошлые три приезда на дополнительную подготовку успел заметить, что здесь много народа живет, кроме Ангелины: родители, бабушка с дедушкой. И еще странный чел на чердаке сидит и в мою сторону повернул подзорную трубу.
Помахал ему: «Привет!»
Труба отвернулась.
А ну и правильно. Поболтали и хватит.
Нажал на дверной звонок. И приготовился к строгому голосу препода, следовать в кабинет.
— Ой-й, ты уже приехал?
Вместо строгого, робким колокольчиком пролепетала никакая не препод, а дочка, открыв мне дверь.
Вот так сюрприииз. Главное, такой зверски приятный. Охо-хо.
— Мог задержаться, клювом застрял в канаве, пока лягушек ловил. Но как видишь, цел, оплеван и готов к встрече с Горг, тьфу ты, с Верой Андреевной.
Понимание, что препод может нас слышать, сдерживало от мгновенной расправы. Могу не успеть.
Ангелочка сдуло в конец просторной прихожей-гостиной.
— Мама через минутку приедет. Подожди сидя на то-ом стуле.
Показала под дверью пристраиваться.
Прислушался. В доме тихо, похоже, никого, кроме чердачного чела и Ангелочка.
— Не-ет, мне неудобно там, — еще б на подстилке ждать предложила, — Вот здесь другое дело. Как раз и разобраться не мешает.
Пристроился на диванчике рядом с вспыхнувшей девочкой.
— Делай, что хочешь, мы тебя не боимся.
Под «мы» понял троицу.
— Понятное дело. Это ведь я бояться должен. Чувствуешь, как диван задрожал? — она глянула вниз на сиденье, — Да-да, весь трясусь от страха. Скоро рухнем вместе.
Ангелок нахмурила брови домиком, отодвигаясь подальше.
Грубо наехать на вредину хотел. Собирался даже наорать. И все же, что-то мешало. Застенчиво сложенные ладошки на коленях. А может, умильное личико с распахнутыми небесно-голубыми глазами. Белокурые волосы она собрала в хвост, который вилял туда-сюда. Часто моргала, взмахивая ресницами, и нервно закусывала губы, приковывая лишнее внимание.
Все, считаю лишним. Навязчивая картинка переодевания Ангелочка тут же всплывает и бесит. Сам не пойму почему, но раздражаюсь сильнее.
— Жду объяснений, Ангелина! — отдернул себя от рассматриваний и достал чудесное послание.
Еще немного и клюв мой расплавится от обманчивой милоты.
— И что здесь тебе не понятно? — не глядя прошелестела Ангелок.
Вот! Вот! Косит под тихоню, а язвит как вредная стерва.
— Хотя бы почему я птица?
Ну вообще-то считаю себя как минимум львом. А что? Я такой.
— Не просто птица, а Коршун, — супер, отличное объяснение, — Хочешь, на гиену изменю? — вот и показала коготки тихоня. Добрая художница попалась.
— Давай, только вначале и ты станешь лягушкой. Маловато для меня приготовила. Еще одной синеглазой не хватает у левой лапы.
Там у правой три сидели, а у второй лапы, только две. Мы с друзьями потом над этим долго ржали.
— Марк, что ты хочешь от меня еще услышать? Что я жалею?
Ладно, дам шанс.
— Извинения смогу принять, если будешь убедительной. Постарайся хорошенько, вдруг получится. Ну-ну?
Закинул ногу на ногу и приготовился слушать.
Ангелина хмыкнула, стремительно подскакивая с дивана. Достала из кармана брюк свисток и свистнула три раза. Почувствовал себя в дурдоме, и сам подпрыгивая от неожиданности. Видимо, так стресс снимает, точно чокнутая.
— Не буду! Там все правда. И я не жалею, что написала.
Свисток ее взбодрил.
Раскаянье и рядом не валялось, злилась тихоня, пуская синеглазые молнии. Бесилась и краснела. Наводила на подозрительную версию.
— Понял-понял, — прислонил к груди послание дурацкое, — Ты просто влюбилась в меня. Так и скажи. Тогда тоже прощу так и быть.
— Я? Как?
— Как-как, сохнешь по мне, специально в универе выслеживаешь. Сейчас маму попросила, дать со мной время провести. Запиской пыталась зацепить.
— И зачем бы я там обзывалась? — посмотрела, как на полоумного.
Хм. В этом месте не все сходилось. Но кто как умеет.
Опять же, тихони мутные. Для них любые методы хороши.
— Я что, доказывать еще должен? — начал выходить из себя. — Самой пора понять и не надеяться. В моем вкусе другие девушки. И хватит в свисток дуть!!!
Она снова дважды оглушила. Надо же, как расстроилась.
— Мне нечего понимать, Марк. И доказать тоже не сможешь. Входные двери и то больше нравятся, чем ты.